Триумф идеологии

Под чёрным вязом смолкли хороводы.
Здесь вздумал Бес читать свои стихи
И протекли слезами пень-колоды,
От сложностей словесной чепухи.

Бес никого не вздёрнет на осине.
Бес хочет зло от добрых дел отсечь.
Он бьёт клюкой руки по древесине
И как «партийный» гулко держит речь:

Что доброта добром не плодоносит.
Добро и зло – одна и та же ось.
Одно всегда в другое превозносит;
И потому всё вкривь идёт и вкось.

Что жизнь вся иструхлявила и сгнила.
Что даже старый лес уже не тот.
А филин слушает и дёргает кадилом:
Мудрец, философ, поп и полиглот.

Но Бес опять взлетал под крышу сферы.
Критиковал он Землю и Луну.
И убеждал: нужны крутые меры
Чтоб не остаться у людей в плену.

Что без следов проносятся столетия.
Ещё сто лет вперёд или назад...
И вновь взмахнув рифмованною плетью,
Сбивал в корзину звёздный виноград.

Чтоб набежали подхалимов стаи;
Давили в чаши свежий терпкий сок.
И по бутылкам пойло разливали
Для чёртиков из гениальных строк.

Понятно, Бог, есть первый среди равных.
Но Бес ровнее всей палаты мер.
По жизни потому, Он самый главный,
Востребованный всей системой сфер.

И физики решив свои задачи
За Беса отдавали голоса.
А лирики, безмолвствуя и плача
Затягивали туже пояса.

Кто может с Бесом в качествах сравняться?
Кто может с ним дискуссию вести!
Спровадила Христа его столица
И Магомет у Беса не в чести.

А как Чёрт пишет! Ровно и свободно.
Как дышит; Словно ангелом рождён!
Беда ли в том, что если он голодный,
То, в человечий окорок влюблён.

Пусть ест и пьёт. Ведь кровь не в дефиците.
Она лишь - производное морей.
Бес думает, как бык в коровьей свите.
И с каждой тёлкой ум его острей.

И потому стихи его прекрасны.
И потому весь мир у его ног.
Из всех особ Бог самый разнесчастный.
Идеен Бес, а безидеен Бог.