Атаки

и страшно мне случайно увидать,
спросонок, краем глаза, без желанья,
как множится клубится во мне рать
нечеловеческого, взрослого отчаянья.

все потому что знаю я уже,
что горестей охапку нам собрали
и на проверку смелости в душе
вручают нам, без продыху, печали -

друзей, что нас украдкой предадут,
родню, что позабудет в час ненастья.
и хочется укрыться, сгинуть тут
в углу широкой ванны. сжать запястья

руками крепко поверху колен,
сидеть, слегка качаясь в такты пульса,
подальше от людей и от систем,
что до любого нынче доберутся.

и я сижу, покуда стынет день,
и множатся, клубятся эти мысли
во мне, познавшей толику страстей
своей, внезапно ставшей взрослой, жизни.

и кажется, что мир мой однобок,
что боли в нем не счесть простому счету,
и что меня одну оставил Бог,
принявшись за искуснее работу,

что больше он не выглянет ко мне,
помочь и поддержать рукой большою,
что больше нет ни смелости в душе,
ни сил, чтоб управлять своей судьбою.

вот тут то небо шлет ко мне тебя,
к любой охапке горя прилагая,
как подорожник к ране, и любя
ты снова от меня меня спасаешь.

включаешь свет, там холодеет пол
широкой ванной, где сижу, немая.
от ужаса несовершенных зол
ты вновь меня спасаешь,
обнимая.