Ух ты, нейлоновая! 12

               

  В комнатке студенческого общежития МГУ Розенкрейцер, приехавший по студенческому обмену из Америки, и Петя.


     П е т я. Слушай, ты здорово по-русски шпаришь.
     Р о з е н к р е й ц е р. Когда волнуюсь, плохо.
     П е т я. Где научился?
     Р о з е н к р е й ц е р. Родители бежать из  Россия в Америка.  Сейчас я бежать из Америка. Ужасный капитализм, всё продавать, всё покупать.
     П е т я. У нас тоже и «продавать», и «покупать»... Только, к сожалению, не всё. Такого вот красивого костюмчика, как на тебе, ни за какие деньги не купишь.
     Р о з е н к р е й ц е р (пробует сетку кровати). Я здесь спать? Как мячик: вверх-вниз, вверх-вниз! Интересно. 
     П е т я. Хочешь, ложись на диване.
     Р о з е н к р е й ц е р. Нет! нет! Мой принцип: лучшее давать друга, худшее для себя.
     П е т я. Правильно! Так всегда делай.
     Р о з е н к р е й ц е р (показывает на встроенный шкаф). Я могу здесь положить вещи?
     П е т я. А то. Шкаф пустой. Только брюки да рубашка мои висят.

 Розенкрейцер достает из первого чемодана костюмы, из второго обувь, из сумки рубашки и галстуки и развешивает и раскладывает всё это в шкафу. Петя удивленно смотрит на такое обилие вещей. Ботинки мышиного цвета особенно ему приглянулись.

     П е т я (берет в руки понравившийся ботинок). У нас такие не продают. Черных и коричневых навалом, а таких нет.
     Р о з е н к р е й ц е р. Нравиться? Можно взять! И это галстук, и эта нейлоновая рубашка брать! Всё не жалко для товарищ... И костюм, когда хотеть, можно одевать для гулять.
     П е т я. Вот это да! Вот это товарищ! Почаще бы мне таких подселяли. (Поглаживает рукой рубашку.) Ух ты, нейлоновая! У нас из-за них столпотворение в магазинах.   
      Р о з е н к р е й ц е р. Сейчас мы будем обмывовать…
     П е т я. Обмывать!
     Р о з е н к р е й ц е р. Правильно… Как это слово? (Смотрит в словарь и читает по слогам) Под-сель-е-ни-е. (Достает из сумки и ставит на стол бутылку.)
     П е т я. Это что?
     Р о з е н к р е й ц е р. Виски.
     П е т я. Сроду не пил.
     Р о з е н к р е й ц е р. Это дорогой виски. «Jack Daniel’s».
     П е т я. А ты, оказывается, мировой парень. (Протягивает Розенкрейцеру руку.) Петя!
     Р о з е н к р е й ц е р. Розен!
     П е т я. Розанчик, сейчас я сбегаю в гастроном. Возьму колбаски, хлебца. Ну, там еще что-нибудь. И мы посидим.
     Р о з е н к р е й ц е р. Не надо. Вот фисташка. Очень хорошо для виски.
     П е т я. Это что, орешки? Да разве ж это закуска!
     Р о з е н к р е й ц е р. Соленый. Для виски хорошо.
    
                Звенит электрический звонок в прихожей.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а