У памятника А. Пушкину

Стальные в небе витязи парят!

Если они притом защищают, не вижу вреда ни в том, что они стальные, ни в том, что они витязи.

А если они что-то от чего-то пытались защитить, но башкой повернулись, то не они одни, а это наше всеобщее состояние, когда мы ничего того, что пытаемся, не можем не только осуществить, а даже внятно словами выразить.

А если они, криво действуя и криво соображая, свергли прежнюю хорошую, всё в мире координировавшую власть... во-первых, надо было посмотреть вокруг себя до этого и задаться вопросом, какая она власть и что она как координирует. А во-вторых, стальные витязи, собравшиеся и власть неубиваемую свергнувшие в несколько десятилетий - это предмет для мрачных медитаций перед сном. Вот одна ситуация та, что какие-то недолюди похватали оружие, без всяких там попутных проблем и состоян7ий аффекта и сумасшествий, и начали стрелять, и стреляли, сколько хватило патронов, а потом на суде оказалось, что вообще никто не понимал, что всё это время в стране происходило, и за действия свои в этот безумный период времени не отвечает теперь никто. Тоже, чем кого ударило по голове из более сложных занимавшихся, поддерживавших это всё идеологически и так далее - это всё в отношении действий внезапных, применённых к прогуливавшемуся вечером населению. А другая ситуация та, что была какая-то власть, такая хорошая, что можно было оглядеться вокруг себя и остаться в восторге, и такая сильная, что никого не было против неё воевать. А тут пришли... стальные витязи... и взяли власть эту свергли всё потому, что были они очень злы и бессовестны, так вот власть и не устояла. А там война, с этой властью, была всё-таки страшная, и предложили воюющие своё решение проблемы - останавливать всегда собственное внимание на том, что они стальные и что они витязи, и это им драться помогало. Вот никакая власть не помогала им ни жить и ни в чём вообще, и они сами собирали вокруг себя и идеи генерировали, как и чем им драться и как им и чем защищаться.

*
А когда всеобщая, не раскладываемая ни на какие идеологии кровавая свалка, и ни с плотскими, ни с дуцховными проблемами обращаться некуда, каждый очищает свою душу как и где может, во-первых, туда добраться по местности, а во-вторых, вообразить он может попробовать, что ж ему теперь для очищения души предпринять.

*
И ВОТ, Я ВСЁ ЭТО ПИШУ, и не понимаю, что из этого я пишу такое, что встаёт вполне поперёк жизни моему собеседнику, в чём тут я его личное наношу оскорбление, и почему это вроде мартышки которая хотела быть не только красивой, но и умной, и куда он зараза упал в каком-то своём предыдущем стихотворении в какую-то тьму, из которой не может он вылезть с тех пор.

Это блин мода вот такая разная в разное время. Иногда нельзя говорить против словосочетания "стальные витязи", и все понимают что нельзя и карикатуры рисуют азартные и хлёсткие; а в другое время так же понятно, что наоборот словосочетание "стальные витязи" пошло произносить, и дурацкое это дело, если не хуже.

В ночном саду под гроздью зреющего манго
Максимильян танцует то, что станет танго.
Тень возвращается подобьем бумеранга,
температура, как под мышкой, тридцать шесть.

Мелькает белая жилетная подкладка.
Мулатка тает от любви, как шоколадка,
В мужском объятии посапывая сладко.
Где надо — гладко, где надо — шерсть.

В ночной тиши под сенью девственного леса
Хуарец, действуя как двигатель прогресса,
забывшим начисто, как выглядят два песо,
пеонам новые винтовки выдает.

Затворы клацают; в расчерченной на клетки
Хуарец ведомости делает отметки.
И попугай весьма тропической расцветки
сидит на ветке и так поет:

“Презренье к ближнему у нюхающих розы
пускай не лучше, но честней гражданской позы.
И то и это порождает кровь и слезы.
Тем паче в тропиках у нас, где смерть, увы

распространяется, как мухами — зараза,
иль как в кафе удачно брошенная фраза,
и где у черепа в кустах всегда три глаза,
и в каждом — пышный пучок травы”.

Иосиф Бродский

*

Агата Кристи Ак   23.02.2015 02:01   •   Заявить о нарушении