Реквием по поэту

                В Петрополе прозрачном мы умрем…
                О.Мандельштам
-
                При реках Вавилона, там сидели мы
                и плакали, когда вспоминали о Сионе.
                Псалом 136,1

Мы не в Петрополе умрём – умрём на нарах.
Умрём на нарах, как когда то умер ты.
И нам потомки краснозвёздных коммунаров
лиловым номером украсят животы.

И по могильному сценарию России,
с паскудной бранью в темноте и суете,
в «камаз» навалят наши немощи босые
и, матерясь, зароют в вечной мерзлоте.

Я не люблю тебя, холодная природа.
В  промёрзлой глине неуютно вековать.
Среди чужого равнодушного народа
моим останкам доведется догнивать.

Мне часто снятся Гефсиманские аллеи,
Кедрон зеленый и крутой Мицпе-Рамон, 
сады Вифании, маслины Иудеи,
и колоколен христианских перезвон.

Я просыпаюсь и опять сжимаю веки,
и снова падаю в волшебную страну,
и снова вижу не заснеженные реки,
а атлантическую теплую волну.

Подводным солнцем  мягко сон мой озаряя,
несёт, несёт меня приветливый Гольфстрим,
и где то там, в дыму морозном догорая,
под серым небом исчезает Третий Рим.

Что для меня твой карнавал национальный,
твои гармошки и мистерия блинов?
Простор ночей твоих, бездонный и печальный,
и запрещенный перезвон колоколов?*

Не мне, наследнику Моше и Аарона,
не мне с амвона «аллилуйя» возглашать.
Не мне рыдать о вас при реках Вавилона,
а вам о мне при Енисее не рыдать!

Ужасно мёртвому в глухой таёжной глине,
в сплошном окаменевшем вечном льде,
и через сто веков, все так же как и ныне,
все ждать Суда, всё ждать и грезить о Суде.

* Начиная со времени Хрущева колокольный звон в храмах разрешался только
  по большим церковным праздникам - недолгий и приглушенный.

1980, 5 марта