Голос крови

1.
Вот - узкоглазым печенегом -
смотрю на золото стогов...
Как осень я - в своём набеге
крушу друзей, крушу врагов.

И ноздри хищны - дар неволи -
я раздуваю... Пар у рта...
Что думать мне о летнем горе,
ведь слепит злата красота?

Сверкает пурпур... Запах крови
осенней битвы роковой...
А я - лишь выгибаю брови,
смеюсь над стонущей травой,

смеюсь над собственною болью,
что там - в низу, под каблуком...
И раны посыпаю солью -
характер закаляю свой!

Что обвинять себя? - Нет смысла:
я - словно осень птиц тревожу.
Во всех я действиях корыстна:
с коня сойду, его стреножу,

и - в дом! С добычею кровавой
войду и встану на пороге...
Нужна ли печенегу слава?
Ему важней судьбы дороги

и бездорожье степи вольной -
лишь там он полной грудью дышит!
Он - странной совести невольник,
её в степи ковыль колышет,

укачивает так прилежно,
что вряд ли помнит, как день прожит.
Что любит он? - Коня, конечно,
и корм коню его тревожит.

Восход. Закат. Гортанной птицы -
случайной? - злое предреченье...
Костёр ему ночами снится -
в огне его предназначенье.

2.
И в том костре - сгорает осень,
а я - в той осени сгораю.
Снежинки бьются - грудью! - оземь,
иного и не представляю!

Одна, у края пепелища,
стою я  древним печенегом:
вот злато осени, кровища, -
последствие моих набегов,

последствие моих метаний,
копыт неутомимых бега,
души неведомой страданий...
Итог: отсутствие ночлега.

Сама разграбила, разбила...
Сама сожгла - сама развею!
Неужто это я любила
и этот пепел я жалею?

Нет! Скарб не стоит сожаленья!
Душа?
   - Ау!
       Иль это слухи,
что есть ты? Где ты?  Вот везенье:
в набегах, в пламени, в разрухе

ты всё ж жива осталась! Странно,
Ведь ты болела за меня...
О, тьма веков, как это страшно!
Ты вся в крови! - В зрачках огня

взрастила нечто я невольно,
и пламя это  подкормила...
Кому из нас сегодня больно?
Душа, кому я изменила?

Пока во мне - я славлю горе
иных огней, иных побед;
И слёз моих скопилось - море,
а на душе - копыта след.

2003