Моя семья

Родник звучит – живой источник
Надежды, радости, мечты.
Хоть сам и мал, но он начало
Реки чудесной красоты.
Так край родной, где ты родился
Тебе начало жизни дал.
Здесь ты играл, здесь ты учился,
Жил полной грудью и мечтал.

Две деревеньки маленьких
Стояли на реке.
Давыдовка и Дракино –
Совсем невдалеке.
Хозяин бывший здешних мест
Не жил в деревнях верно.
Усадьбу выстроил не здесь –
В верстах пяти примерно.
Село, где барин жил,
Барским называлось.
Во все голодные года
Зажиточным считалось.
Годами спину гнул мужик,
Выращивал пшеницу,
Затем он в Барское везёт
Зерно, мёд, молоко и птицу
А как же быть, коль хлеба нет,
Важнейшего продукта.
Где можно бы его добыть –
Ответить очень трудно.

Дракино. Темнеет.
В ночном горит костёр.
Мальчишки веселеют –
Начнётся разговор.
Митрофан Егорович
На огонёк зашёл.
Все в кружок уселись,
Мужик рассказ повёл.
«Мне сосед рассказывал
Про случай, что с ним был.
Рыбачил он на озере,
Вдоль берега ходил.
Идёт он, видит: девушка
В воде одна стоит,
Стоит и не шевелится,
Как будто стоя спит.
Кричит ей кум: «Красавица,
Ты так совсем уснёшь, -
Подняла лицо девушка,-
Домой, что не идёшь?»
Девица потупилась и просит:
«Крестик дай,
Мне без него не тронуться.
Пожалуйста, подай!»
Сосед хоть удивился,
Но крестик подаёт.
Девица потянулась,
За ниточку берёт,
На шею одевает
И к берегу идёт.
Лицо улыбкой светится,
Она благодарит.
А парень удивляется
И тихо говорит:
«Как так получилось,
Что ты домой не шла?»
Девица покраснела:
«Мамаша прокляла».
Вот какая приключилась
С девушкой беда.
Так что надо слушаться
Родителей всегда».
Все вокруг примолкли,
Слушая рассказ.
И свои проказы
Вспомнили не раз.
Вокруг посмотрели ребята.
Всё было точно так.
В лукошке лежали опята,
На небе луна как пятак.
Тихо мерцали звёзды,
Камыш прошумел вдали,
Костер рассыпался в искры,
В котором картошку пекли.
Всё было также на свете
В эту лунную ночь.
Но почему-то хотелось
Вскочить и умчаться прочь.
***
«Варюха, глупая, отстань.
Водою брызгать перестань.
А то сейчас ведро схвачу
И из колодца окачу».
«А вот и нет, и не догонишь.
Пока ты до колодца сходишь,
Я уж до речки добегу
Или сховаюсь на лугу».
Варвара с Христей веселились,
По двору со смехом носились.
Маруся тихо улыбалась.
Из сеней мать их показалась.
«Ну, девки, хватит баловаться.
Пора за дело приниматься.
Христинья, двор давай мети,
Варвара по воду иди.
А ты, Маняш, корми свиней,
Да воду гусакам налей».
Отец невдалеке стоял
И ту картину наблюдал.
Не раз он бога прославлял,
Хороших дочек боже дал.
Работы тяжкой не чурались,
Всегда во всём помочь старались.
Работа их в руках кипит,
Никто в сторонке не стоит.
А если пляски аль гулянья,
Заливисто поют страданья.
Людей других не сторонятся
И вместе с ними веселятся.
Лишь только Маша диковата,
Что в её годы плоховато.
Двадцатый год уж ей пошёл.
Отец и мужа ей нашёл.
Ну тут другая уж напасть.
Упрямая, но просто страсть.
«Не нравится он мне, не люб.
Хороший, добрый и не глуп.
Но сердцу не прикажешь, ты же знаешь.
Мне хочется самой любить, ты понимаешь?
Но если скажешь под венец идти,
Пойду, папаня, я по твоему пути»
А глазки грустные, и взгляд не поднимает.
Глупышка, ничего не понимает.
Неволить я не буду, времечко пройдёт.
Маруся повзрослеет и всё сама поймёт.
Любовью сыт не будешь.
Детей ей не прокормишь.
Когда питаться нечем.
О той любви не вспомнишь.
Вздохнул Митрофан Егорович,
К амбару подошёл.
Взял косы под навесом,
Точильный камушек нашёл.
Всё надо подготовить
И завтра на покос.
Трава стоит по пояс,
Начнётся сенокос.

Луга! Цветное разнотравье!
Никто не видит ваше увядание.
Сегодня вы в цвету, во всей красе.
Блестят отсветы солнца на росе.
А запах, боже, как дурманит
И наклониться к земле манит.
Вдохнуть, дышать и наслаждаться.
Такими б вам всегда остаться.
Здесь много сказочных цветов,
Узорчатых резных листов.
Как в море ветер волны поднимает,
И на лугу он волнами играет.
Неспешное травинок колыхание,
Как будто в центре мироздания.
А пенье птиц в небесной вышине.
И, кажется, что ты не на земле.
В раю. Покой и благодать.
Душой всё можешь ты понять
И необъятное объять,
И всё простить, и всё принять.
Кусочек луга. Словно мир.
Неповторим, неотразим.
Упругий тонкий стебелёк,
А на верхушке огонёк.
Растёт, цветёт, качается,
А всё же не ломается.
Он соки от земли берёт,
А та их с радостью даёт.
Для птиц, зверей и для людей,
Для украшения полей.
Белый цвет от ромашки,
Синева василька,
Одуванчика жёлтый,
Краснота клеверка.
Горький запах полыни,
Медоцвета обман,
Мягкий запах у мяты
И крапивный дурман.
Здесь для всех было место:
Муравей и жучок,
Стрекоза и кузнечик,
Небольшой паучок.
Но время приближается,
Во тьму всё окунается.
А завтра будет день другой.
И луг останется нагой.

Ранний отблеск зарницы,
Солнце только встаёт,
Растревожены птицы
И никто не поёт.
Только свист косовища,
Да удальное «Эх».
Накосить бы побольше,
Чтоб хватило на всех.
На корову-бурёнку,
На телёнка-бычка,
Подстелить поросёнку
И набить тюфячка.
Заготовить всем сена,
Ведь зима велика.
А без должных запасов
Жизнь скота нелегка.
Вот и косят с азартом
Целый день косари.
Льётся пот по их спинам
От зари до зари.
Третий день сенокоса.
Вот и помощь пришла.
По готовым укосам
Стая девушек шла.
Кто ровные полоски
По ветру тормошит,
Кто в кучи их сгребает,
Кто траву ворошит.
Просохнуть траве надо,
Чтоб влажной не была,
Чтоб радовало стадо,
В стогах чтоб не гнила.
В руках работа спорится,
Никто не с кем не ссорится.
Ох, очень жаркий нынче день.
Обеду время. Пора в тень.
На окраине полоски
Растут осины и берёзки.
Девчата распрямляются,
К полянке направляются.
Достают свои запасы,
Разные у всех припасы.
Кто картошки приволок,
Кто сальца малой кусок,
Яйца, лук и огурец,
Ну и хлебца, наконец.
А попить есть вкусный квас.
Мужики его зараз
Выпьют весь, ещё попросят.
Что ж не идут? Ну, где их носит?
«Есть идите, всё готово.
Отдохнёте, потом снова
Траву будете косить.
А мы будем ворошить».
Мужики их услыхали,
С неохотой как бы стали.
В траву косы положили
И к опушке поспешили.
А в сторонке хохотушки –
Варя с Мотей – две подружки.
Подальше от всех лепятся,
О чём-то тихо шепчутся.
Мужики постарше
Уселись все в сторонке.
Парни помоложе
У леса на пригорке.
Матрёна сесть с собою рядом не даёт.
Всех прогоняет. Прохора зовёт.
Красивый, с мягким говором,
Но только дюже с гонором.
А Мотя юбку расправляет широко
И по земле ладошкою стучит легко.
«Я, Проша, место для тебя забила
И даже юбку подстелила.
Мне хоть с тобою б рядом посидеть,
Да на тебя минутку поглядеть».
Парень, тряхнув чубом, ухмыляется
И к девушке небрежно приближается.
На всех он с высока глядит,
Вот наклоняется, … сидит.
Матрёна дёргает подол, и в тот же миг
    Раздался возмущённый крик.
    Встаёт с земли, краснея Прошка,
Коровью раздавив лепёшку.
С поляны раздаётся смех.
А Мотин слышен громче всех.
Она вскочила, убегает.
А Прохор злится, догоняет.
Но парни за девчонку заступаются,
Хотя в усы тихонько усмехаются.
«Ты девку, глупую не трожь.
Дерьмом всего обмажет, Прош».
Шалуны повеселились,
А потом угомонились.
Все в кружок уселись
И до сыта наелись.
За второй лесопосадкой
Раздаётся детский крик.
Что-то страшное случилось.
Мужики вскочили вмиг.
«Мои. Андрей меня зовёт.
Ефимка бросился вперёд.
За ним другие поспешили.
В беде помочь ему решили.
Глядят, от поля, где телки пасутся
Мальчишка с девочкой несутся.
А за посадкой слышен рык.
За ними мчится страшный бык.
Что делать? Люди растерялись.
Ведь косы на лугу остались.
Ефим кричит: «Стоять. Не лезь.»
И бросился наперерез.
Бык не спеша остановился
И к пареньку поворотился.
Стоят. Глаза в глаза.
У Маши катится слеза.
Она за парня испугалась
И с дрожью справиться старалась.
Ефимка взгляда не отводит
И медленно к быку подходит.
«Давай на место уходи,
Моей семье не навреди».
Глаз кровью у быка налит.
Копытом по земле. Сердит.
Ефима взгляд ещё страшней.
Кто пересмотрит? Кто главней?
Все замирают в ожидание
Реакции быка. Незнание
Томит людей, и вдруг
Оглядывается бык вокруг.
Он повернулся и назад
Идёт тихонько. Народ рад.
Что всё без смерти обошлось.
Несчастье мимо пронеслось.
Пахом: «Откуда вы, Дуняша, взялись?
Зачем вы в поле оказались?
«Мы к брату на покосье шли.
Кваску холодного несли».
«А где же квас? Не вижу тары.
Пусты идёте точно бары».
«Всё потеряли, как бежали.
Прости, Ефим, не удержали».
«Да ладно, бог с ним с квасом.
Хоть носик не расквасил.
Сидите. Делать нечего.
Вернёмся вместе вечером».
К работе дружно все вернулись
И между тем переглянулись.
«Ох, страшный у Юняки взор,
Не затевайте с парнем спор».
Вот сено собрано в стога.
И пусть зимой метёт пурга.
Когда омёт заполнен,
То скот всегда накормлен.
С лугов сбирается народ,
На завтра будут хоровод
Девчата с парнями вести.
А нынче надо привести
Себя в порядок.
Баньку истопить.
Воды побольше наносить
С колодца  спозаранок.
Девицы косы распустили,
Пожарче баню раскалили.
С ушей убрав серёжки,
Все скинули одёжки.
Жил по соседству Емельян.
Он с измальства имел изъян.
Любил в дворы заглядывать,
За девками подглядывать.
А в бане ох как жарко
И веник хлещет хватко.
«Ульян, а ну скорее глянь,
К окну крадётся Емельян.
Вот ирод! Что ещё сказать.
Емельку надо наказать»
Мочалку в воду сунула
И что Матрёна вздумала.
Скамью к окну подвинула,
Лохань наверх закинула,
Ногами на корыто встала,
В окошко попу показала.
А парень за кустом сидел,
Со страху чуть не поседел.
И что-то тихо лепеча,
Емелька задал стрекача.
Бежал, совсем не чуя пят
Пока наткнулся на ребят.
«Я-то думал – там девчата.
А в окне мужик усатый.
А морда – носа не видать.
Его не смог я угадать.
А если он меня признал,
Что про меня тогда сказал?
Отцу хоть не скажите вы.
Ох, не сносить мне головы»
Ребята плечи пожимают
И ничего не понимают
Ведь у Матрёны, как не знать,
Там банька точно для девчат.
А в бане просто шум и гам.
Свернулись девки пополам.
«Ну, Мотька, до чего дурная
Пришла же мысль тебе шальная».
После дойки у колодца
Две соседки собрались.
Обсуждать людей, погоду,
Сев на лавку, принялись.
Домна, шустрая бабёнка,
Покачала головой –
Ох, Ефим мой, вот гуляка,
Лишь под утро он домой.
Двадцать лет, конечно молод,
Всё бы девок обнимать.
Да парней ради забавы
Начинает задевать.
Уж не знаю, что случится,
Куда случай поведёт.
Либо драка приключится,
Либо девка понесёт.
Ей соседка отвечает –
Надо парня поженить.
Остепенится, поумнеет,
С семьёй некогда чудить.
С моей матерью семейство
Рядом доброе живёт.
Так старшая дочка Маша
Ему впору подойдёт.
Работяща, не шумлива,
Будет от неё почёт.
Да в приданое отец ей,
Что положено даёт.
Пусть сынок к ней приглядится,
Может свадьба и случится.

Вечереет. Даль светла.
На околице села
После доброго укоса
Все на праздник сенокоса
Собрались толпой гулять,
По-соседски отмечать.
Девчата стайкой с Дракино,
В кружочке из Давыдовки.
Вот парни из под Машкино,
Тут улица Будылкино.
Гражданская война,
Одёжки не пошить.
Ни блузки и ни юбки
Не справить, не купить.
А обувь? Лапти старые.
На праздник лапти новые.
К морозам валенки скатать
По очереди в них всем гулять.
Кто может, как старается,
Всем хочется понравиться.
Девчата грязи замесили,
В неё ноги опустили,
Вытащили – грязь застыла.
Чем не боты – любо, мило.
Мелом строчки нанесли,
Пуговки нарисовали.
Идёшь тихонько, не бежишь,
Куски чтоб быстро не отстали.
А ночью будет-то темно,
Тогда уже не страшно.
Споёшь, напляшешься – домой.
Что на ногах – не важно.
 Варвара, Настя и Мария
К выходу готовы.
Одежда добрая на них,
И в косах ленты новы.
Дверь заскрипела, входит Влас,
В руках его котомка.
Всех обнимает – смотри Маша,
Здесь для тебя обновка.
Работал подмастерьем брат,
Сапожному учился мастерству.
Кроил ботинки, сапоги,
Пристроен к ремеслу.
Свободную минутку
Он тратил не на шутку.
При церкви песни в хоре пел.
Подьяком  стать всегда хотел.
Из всех сестёр любил Марусю.
Она его всегда ждала.
Его мечты и увлечения
Понять и поддержать могла.
Котомку Маша открывает
И в изумление замирает.
Ботинки в полотне лежат
И свежей кожею шуршат.
Пошил я боты из обрезков,
Кусочки долго собирал.
Чтобы по цвету подходили,
Друг к другу рядом прилагал.
Рыжие ботиночки рядышком стоят,
Чёрненькие пуговки по краям блестят.
Строчки ровно стелятся сверху на бочок.
Толста подошва прочная и чудный каблучок.
Обула Маша – ну как раз,
Не тесно ей, не жмут.
И ноги смирно не стоят,
А сами в пляс идут.
Власий смотрит и смеётся:
Видно сильно угодил,
Если скромница Маруся
Пляшет не жалея сил.