Тоска
охрип наверно от тоски,
он много лет жил славой вольной,
теперь случилось - на цепи.
Теперь ему день стал длиннее,
а ночь, так вовсе хоть умри,
он был охотник с трудовою,
бойцовской раною в груди.
Гонял волков, как зайцев, равно,
в одном прыжке за горло брал,
давил по свойски, не стандартно,
наверно жёстко, но накал.
В его прекрасном, сильном теле
таких высот вдруг достигал,
что он в порыве и угаре
медведя с дерева снимал.
То был охотник от природы,
лису за вёрсту узнавал
и брал её в открытом поле,
куда толково выгонял.
Но всё в былом и, камнем в лету,
он в одночасье вдруг ослеп,
сказались раны, груз победы
разбил на склоне взрослых лет.
Теперь почёт и цепь стальная,
не разорвёшь и не уйдёшь,
зачем собаке смерть такая,
уж лучше в драке волчий нож.
Свидетельство о публикации №115021805305