Уродливое

Ко мне урод приходит по ночам, то говорит, что из однополчан, бросая память в хлебной водки чан,
И монотонным воем луны кроет.
А то кричит - Кто мёртв, поверь, герой! Я не уверен, кажется порой, когда замолкнет на мгновенье вой –
Нас трое.

Тот, третий, светел, только не лицом, а спрятанным колумбовым яйцом. Молчит, кремень, что раньше был творцом,
Миры мастырил с бандою узбеков,
Один из них, отдав ребёнка, спас. Мне дышится херово, через раз, весенний надоевший бронхоспазм.
Спазм века,

Который подл, драчлив, железнолик. А может проще – очень нервный тик. Урод, когда присмотришься – старик
Велеречивый и благообразный.
Он изобрёл, построил, сжёг мосты из досок, что негодны на кресты. Его мечты объёмно-непросты…
Заразны.

Что взять с того, кто искренностью наг? Спит третий, налакавшись сладких браг. Мы учимся держать мечи и шаг,
Пытаясь проходить нетрезвым строем
Сомненья сквозь в петлю рояльных струн, в Дня Проклятых Всех тягостный канун, под сырными кругами пьяных лун,
И воем.