Колыбельная смерти
вышла теперь на бобыльство.
Приучена к апортировке:
увидеть, взять и проститься.
На руках аппретовые рукавицы из патоки,
чтоб в дальнейшем перенести колючки.
Её голос развивался и стал таким
мелодичным, как трель трясогузки.
Её выбор был очень прост.
Локален, как комодский варан.
Она взобралась на мост
и взлетела, как аэростат.
Над коляскою раздавался мелизм.
Глаза стеклом, когда умирают дети.
Остался в памяти лирический мотив
своей колыбельной смерти.
Свидетельство о публикации №115021801093