Чьё время тлеть, а чьё цвести

Поэт писал: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдём под вечны своды-
И чей-нибудь уж близок час.

Дыханье смерти справедливо,
В устах поэта сластен страх,
Мысль треплет душу чуть лениво:
Ты заблуждался, патриарх!

Строфе, звучащей заунывно,
Не минуло и двести лет.
И как природе не противно,
Но божий суд нашел запрет.

И, ты – пророк, поэтов гений,
Не в силах, что ль предугадать,
Накрыв себя бессмертья тенью,
Что мы не станем умирать.

В трёхмерно созданное тело,
Вобьём бездушие частей.
И как дубы - окаменело
Переживем своих детей.

Придёт ли смерть на смену жизни,
Люби ли, празднуй, ли круши,
Отдай ли, нет свой долг Отчизне,
Всё равно фабберам души.

Но нет…
Богат ли, смел, унижен ложью,
Не важно то - всем истлевать.
На то, не вождья воля - божья,
Срок жизни длить, иль обрывать.

Стыдясь невежества вкушенья,
Уже я думаю: прости!
За форму жизнеизвращенья:
"Младенцам тлеть, дедам цвести."