Музей

Занавески
Ручной работы занавески
Окно прикрыли от досужих глаз.
Как простеньки они и белоснежны.
Через века они несут историю для нас.

Самовар.
Солнышко в окошко заглянуло,
Разбудило спящий самовар.
Он проспал века, сейчас он улыбнулся
И блеснул, словно кусочки тысячи зеркал.

А дед мой пил чаек из самовара.
Заварки тогда не было,
Он пил с травой тимьяна.
С своим дружком вели они беседы,
Смакуя час с утра и до рассвета.

И где – то вечерком, за ароматной чашкой чая,
Дед мой рассказывал такие небылицы,
Что сказки Пушкина отодвигались в дальни дали –
Дед молодой скакал на кобылице.

Луга, поля не охватить и взглядом!
И это все – его! Все наше! Все родное!
Теперь сидит в лаптях за чашкой чая и горюет –
Лишила власть его богатства и покоя.

Рушник
Рушник вышивали с любовью и верой,
Что чистые мокрые вытрет он руки.
И вновь, как и прежде,с надеждой и верой
Любовь сбережет он от вечной разлуки.

Ухват
Эх, ухват, с тобою много связано!
Нет вкуснее кашки, в русску печку саженой.
Запах хлеба разносился по округе.
Не страшны вам были ни метель, ни вьюги.

А уж если провинился невзначай,
И ухватом получил по мягку месту,
Отгони прочь думы и уйми печаль,
В русску печку ты постави тесто!

Дорожки.
Сколь много души в этом русском узоре –
Дорожка – в светлице и в горенке тоже.
Босыми ногами пройдешься и вспомнишь,
Как бабушка ткала холсты и дорожки.

Хрупка и красива фигура согбенна:
Сутками спину не разгибала.
Ткала всю ночь для внучат своих милых,
А утром малых детишек ласкала.

Чтоб на полу и тепло и уютно
Было играть им в свистульки, матрешки.
Чтоб ее дом был красивым, уютным.
Чтоб был он на сказочный терем похожий.

Кринка

На плетне, на самом солнцепеке
Бабушка моя сушила кринки
Ей, тогда красивой и высокой
Было столько лет, как правнучке ее Маринке.

С длинною косою и в роскошном сарафане,
Босиком ступая по зеленой травке,
Бабушка моя сбирала кринки,
Чтоб их молоком наполнить иль сметанкой.

Чтобы долго молоко  не скислось,
Чтобы детям молока хватило от Буренушки,
Средь зеленых сочных трав, поймав лягушку,
Весело клала ее на донышко.

Валек
Силу валька лишь валун один знает –
Сколько белья на нем отстирали!
Речка – красавица горе , печали
Веками чистой волной забирает.

Здесь слезы и смех раздавались по речке
С ударом валька создавались напевы.
Нежные девичьи руки да плечи,
Стан ее гибкий мотивы навеют.


Панева

Вот панева…
Краше ее нет на белом свете.
В праздники ее лишь надевали.
Молодухи шили вечерами –
К свадьбе сундучек свой собирали.
Нелегко давались им полеты,
Пояса из бисера – все к месту
Ярки бусы и прекрасные монисты
Грудь младую украшали у невесты.
А косынка!
Ярче ее нет на белом свете.
Лучи солнышка в красе ее тонули.
Распластавшись на плечах,
На косах и на рожках,
Красоту девичью подчеркнули.

Лапти
Лапти, лапти – лапоточки!
Дед их плел зимой для сына , для любимой дочки.
Для внучат и для родимой для жены.
Сыромяткой подбивал их изнутри.

Чтобы ноженькам тепло и сухо было,
Чтоб в непогоду ноги не ломило,
Чтоб старушки до Печорской Лавры
Могли сто верст пройти без сносу и без травмы.