Две розы

Он шел от могилы к могиле. Наклонялся к кресту. Брал стопку.Поднимал её к образу усопшего. Внимательно всматривался в лицо умершего. Проговаривал:"Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего", читал имя и запрокидывал горькую жидкость в горло. Крякнув, крестился, вдыхал воздух, протягивал руку к пирогу. Откусывал. Хотел плакать, чтобы облегчить свою боль. Но он не мог уже плакать. В нём не плакала водка. Внутри него она превращалась в зелёного змия и согревала его в снег и дождь, в подвале и на земле. В нём не плакала душа. Да была ли она там, где ему так хотелось. ОН смотрел вдаль. Свободно высоко в небе над кладбищем  летали чёрные птицы. Ему хотелось спать. Он устал от долгой дороги, от дождя со снегом. Его неудержимо тянуло в тепло своего подвала, где надышали перегаром уже вернувшиеся с "работы" бомжи. Где в тряпках ждало самое сладкое и упоительное на земле - забвение. Да. Много  он тщетно пытается забыть всё то, что когда-то  грело душу, веселило глаза, что делало мир таким добрым и щедрым. Но не мог. Слишком велика была боль. Боль потерь и разлук. Боль сознания того, что никогда он не встретит тех, кого любил, кем дорожил. Боль полного одиночества. Он поднялся. Ещё раз оглянулся на улыбающуюся женщину в овале. Поклонился. "Спи спокойно, красавица". И пошел не оглядываясь.

Он совсем промок и хотел возвращаться в город. Но был вторник, родительский день после Пасхи. Слишком велико было искушение напиться, да сделать запасы на день, другой. Ведь именно в этот день так хлебосольно поминают добрые христьяне всех своих усопших. "Нет, дойду вон до той могилки. Подожду пока уйдёт заплаканная женщина. Соберу поминальный куш и поверну на город, чтобы ненароком не заснуть в канаве," -думал он поднимаясь на взгорок к свежей могиле.

Дождь со снегом усиливался. Глина прилипала к сапогам, скользила, не давала идти. Он почти добрался до намеченной цели, когда женщина поднялась от могилы и направилась к выходу с кладбища. Что -то очень знакомое до боли показалось ему в её силуэте. Но встряхнул головой. Что только не привидится с пьяных глаз. Родных или даже знакомых у него давно уже нет.С трудом пробрался к намеченной могиле. Присел на скамеечку возле, соскрёб щепочкой шмотки грязи с сапог, стряхнул снег с капюшона. Голод был немного утолён и он не торопился с трапезой. Посмотрел на небо. Обвёл взглядом город тишины и покоя. Как часто в последнее время он мечтал о смерти. Но эта капризная дамочка не торопилась за ним. Видно еще не за все грехи его она натрепала. Защемило сердце при мысли    о нём самом, забытом и покинутом и богом и чертом.

Машинально наклонился к памятнику. С блюдца поднял стопку. Запрокинул. Хотел крякнуть как всегда, да перекреститься. Да так и обмер. Боже... Наклонился ближе к фотографии. "Санёк? Еврюша? Александр, Свет Иванович?.. Да как же это ты? Ммм. Вот так тебя угораздило". Опустился на опалубку. Поднёс мокрое, заросшее щетиной лицо, к его, в бронзовой оправе. На него смотрел молодой, красивый, с голубыми глазами, как у Иисуса, Саша. Защипало больно глаза. Он задохнулся, с трудом сделал вдох. Из тусклых глаз, вымытых дождями и выхлестнутыми ветрами полились слёзы. Он плакал и плакал, пока не обессилел от рыданий и в душе стало пусто. Вытер грязным рукавом лицо, причмокнул беззубым ртом , всхлипнул. как ребёнок и затих.
  Не помнил, как снова выпил. В нём всколыхнулась память, как осенняя вода уносящая опавшие листья, треплющая душу и нервы, чтобы потом                забыться крепким сном под зимним снегом.
  Они, он и Александр, были друзьями с юности. Он спокойный, добродушный и замкнутый, всегда стоящий за плечом у друга. А друг балагур, весельчак, первый красавец и завоеватель женских сердец. Был сильным и смелым, не ведавшим, что такое страх. Умел везде успеть, всё достать, примчаться на помощь. Много знал, ещё больше умел. И всё раздавал без заносчивости и сожаления.За это и звали его ласково - Еврюша.  Санёк никогда и никого за просто так не обижал,заступался за слабых, был королём всех разборок. Судьба подарила ему недюжинное здоровье, гордился этим, но не берёг. Ох, не берёг.
Был первым не только в делах, но и в женщинах. Влюблялись в него сразу на вечно. Но он то душа свободная, менял их , чем доставлял много хлопот и горьких слёз женскому царству. Женился, рожал детей,, пресыщался семейной жизнью, разводился. И отправлялся летучим Голландцем в поисках нового счастья.
  Всё ушло разом, как только в его жизни появилась она. Нет, она не была красавицей. Она была совсем молодой, совсем юной. Ей было восемнадцать. Птичка певчая, хохотушка, стройная осиночка, милая девочка. Было в ней то, что называют  изюминкой, сексуальностью, от чего отказаться было просто невозможно. А особенно от серо - голубых глаз, смотрящих прямо в душу. Ему тридцать шесть.Матёрый волк, тёртый калач. Сразу было сказано, её не трогать, она моя. Знали все, что он не повторял дважды, поэтому берегли, обихаживали и любовались издали. Да. Бывает молния среди ясного неба, а солнце среди грозовых туч. Так и у них получилось.Любовь. Как много она у них значила, как велика была она, как непоколебима.Их любовью любовались, завидовали, пророчили недолговечность.Мол возраст и жизненный опыт такой разный. Все ошиблись. Видно Саньку она дана была свыше. Как Ангел Хранитель, она его оберегала, терпела, прощала, ждала и спасала.
 Получили квартиру, обставили, навели чистоту и уют. Она родила ему сына. Жить, да поживать, да добра наживать. Но, как обычно бывает у людей с золотыми руками глотка всегда лужёная. Санёк всем друзьям помогал, калымил. А где калым там друзья, да не, что зарплату до дома донести помогут, а те, что последнее из души вынут. Стал Санёк выпивать всё чаще и чаще, и свои неудачи да жизни промахи горючим заливать зельем. Нервы стали ни к чёрту. Жену свою любимую, чудо своё ненаглядное стал обижать. Много раз вину за грехи свои на неё складывал. Но она терпела. Любила. Наплачется, накричится, придёт, прижмёт к груди, пожалеет да и простит.
  Жизнь понеслась под откос, когда Санёк потерял работу. Принимать дешёвые предложения гордость не позволяла, искать другую пьянка не позволяла. Друзья отвернулись, стыдиться стали. Пил, ругался, плакал и затихал. Знал, она придёт и всё хорошо будет.
  Где водка, там болезни. Не верил, что его так не надолго хватит. Когда в последний раз расставались, никто и не предвидел такую встречу. Одного судьба из начальников в рай свободных забросила, бомжевское одиночество. Другого в рай тишины и покоя. Говорят, что бог рано только любимых забирает. Видно молитвы и  любовь его "чуда", как часто он называл свою любимую, помогли ему навеки освободиться от кары господней на этой грешной земле.
  Ещё налил и выпил.  Вдохнул воздух громко. Посчитал, после их расставания прошло около трёх лет. Вот значит как быстро он прибраться успел. В пьяном мозгу острой болью  путано промелькнули строки стихотворения: "Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера синеглазый король. Тихо шепнула в лицо мне земля:"Нет Короля!" Сдавил больно грудь обмороженными руками. Закричал дико и не поверил, что это он кричит. Птицы встрепенулись от могил, заграяли, чёрной тучей понеслись вдаль.
Боже! За что?!
 Когда боль затихла, он наклонился к образу. Только заметил, что под рамку с портретом вставлены розы. Одна белая, другая красная. Это только она так умеет, нести через боль и печаль свою любовь. Значит, она его любит до сих пор. Санёк любил её ни больше и не меньше. В любви таких мерок не бывает. Просто любил  и не желал с кем то ею делиться. Но слишком рано подглядела за ним смерть завистливая. Разом ото всех увела и затихла, ей до других теперь дела мало. Она короля себе в мужья оттяпала. Сплюнул, ругаясь.Нежно, словно с чего - то живого, стряхнул снег с роз. Загляделся. Как прекрасны были  и как ярки эти цветы в чёрный день его жизни. Жаль, не многие узнают об этой любви, о тайне роз. Гадать, не разгадаешь. Здорово, что есть она, любовь и её тайна на земле небесная, чудотворная, сердцами смертных сотворённая. И показалось ему, небо над ним и над могилою прояснилось и открылся кусочек голубого лоскутка. И хорошо ему стало, умиротворённо.
 Вздохнул. Собрал еду. Поправился. Наклонился к портрету и поцеловал в лоб друга своего закадычного. "Спи, Санёк, Евруша, Александр, свет Иванович. А светом она тебя сделала. Счастливчик. А я?..." Посмотрел вдаль. Потом на розы. Перекрестился и согнулся до земли в поклоне. Пусть будет тебе Царствие небесное. Ты его заслужил. А за неё попроси! Слышишь? Он ткнул пальцем в сторону дороги, куда она ушла. Он узнал её силуэт. Хорошенько попроси. Она себя тобой полностью заполнила". Резко выпрямился и пошёл не оглядываясь. Он понял, самое главное  сделал, он его и её повидал. Теперь ему больше ничего не нужно.
  Утром, через неделю, в одном из злачных мест обитания бомжей в тряпье нашли мёртвое тело. По запитому лицу было не понять, кто он и сколько лет ему от роду. Он лежал на спине, сложив руки на груди и вытянув ноги. Он был спокоен.Но из - под грязной щетины было видно, он улыбался. Не то от умиления, не то прося прощения, не то плача. И он никогда не узнает, что друг его, Еврюша, точно так же улыбался в гробу много лет назад. Над Александром плакала и билась, как веточка на ветру, его Любовь. Над ним же склонилось небо. Такое всемогущее и безжалостное к нему и к тем, кто приносит Любовь на землю.
  Выл ветер. Противно, пугающе. Разносил по кладбищу цветы и мусор. Царство мёртвых всегда не уютное место. И только две розы бесстрашно и спокойно взирали на всё это. Белая - печаль и скорбь. Красная - любовь и страсть. Прощение и покаяние. За всех...