Чернота за окном бесконечно холодная

Чернота за окном бесконечно холодная,
Что-то склизкое, колкое сквозь дремоту…
Запоздавшее утро, как иллюзия долгая,
И, почти невозможно разорвать немоту…
Но встревоженный разум размыкает глаза,
Когда нет ни зари, ни рассвета,
Лишь издёрганный ветер скулит в проводах,
Лишь простуженный дождь льётся вяло и слепо.
И, когда я пойду под простывшим дождём,
По родным, но безлюдным улицам,
Ветер мне одному о чём-то горьком, своём,
Задыхаясь, как близкому, исповедаться кинется…
Приглушив бормотанье, с печально-мокрым лицом,
Временами вздыхая, пряча в судорогах всхлипы,
С благоговейным восторгом, глядя на брата своего,
Будет дождь с пониманьем его стенания слушать.
Кто-то клятвенно-сочно томится в любви,
Всё до точности выверив и соразмерив.
Что-то вдруг заслонило первый проблеск зари,
И я шёл в темноте, но в рассвет свято верил!
Я за хмурыми окнами видел праздную жизнь.
Я смеялся над сытым, чуждым мне благонравием.
Я не взвешивал то, что было б легче любить,
И не думал о выгоде; с кем бы мне разговаривать.
Но я шёл не сквозь ветер, не сквозь дождь, не по слякоти,
И мне исповедь друга не казалась смешной!
Я светлеющим улицам верил, как матери,
Как в рассвет мне мигнувший последней звездой…