Властелин 4

          
  Зал в Зимнем дворце преображается в кабинет  Розенкрейцера. Розенкрейцер один.

     Р о з е н к р е й ц е р. Как это сказала императрица? Ты не хочешь стать властелином, потому что ты никогда не был и никогда не будешь им. Ошибаетесь, ваше величество. Я могу стать властелином! Истинный адепт способен силой своей воли материализовать воображаемый мир. Я воспользуюсь этим своим даром, и создам мир, в котором буду  единственным и безусловным владыкой! (Достает из шкатулки граненый флакон, делает из него глоток темной жидкости и падает в забытьи в кресло.)

  Сцена на некоторое время затемняется. А когда вновь дается свет, мы видим Розенкрейцера, сидящим в роскошном кресле на обширной прозрачной веранде: перед ним с одной стороны зеленые горы, а с другой – синее море. Розенкрейцер три раза хлопает в ладони. Тотчас перед ним возникает  его сподвижник  А х м е т, одетый в такую же, как и он, широкую и красивую одежду.

     А х м е т. Мой повелитель, я счастлив, что вижу тебя вновь здоровым и бодрым. Надеюсь, твое нездоровье прошло?
     Р о з е н к р е й ц е р. Друг мой Ахмет, сегодня я чувствую себя отлично. Сон подкрепил мои силы.
     А х м е т. Сегодня праздник по случаю обретения нами независимости, господин. Твой народ предается веселью. Позволь проводить тебя в твои чертоги, где уже накрыты столы. Знатные гости собрались и ждут тебя.
     Р о з е н к р е й ц е р. Веди, мой друг!

 Они проходят в чертоги. Гости встают и почтительно кланяются... Рассаживаются. По правую руку от Розенкрейцера  садится Ахмет, по левую ослепительная красавица Алмея.

     А л м е я. Мой повелитель, за что сердишься на меня?
     Р о з е н к р е й ц е р. Я? сержусь? Я не могу на тебя сердиться.
     А л м е я. Ты не сказал мне ни единого слова.
     Р о з е н к р е й ц е р. Мой взгляд гораздо красноречивей меня выражает мои чувства.

       Розенкрейцер смотрит на нее влюбленными глазами. Алмея улыбается… О, эта ее улыбка! Она делает из него воск. Он едва удерживается, чтобы не покрыть Алмею страстными поцелуями. Но пересиливает себя и делает повелительный жест невидимому оркестру. Упоительные мелодии, сопровождаемые приятным пением, разлетаются по дворцу. Девушки  в блестящих светлых шароварах исполняют танец живота.

                П е с н я
                (на стихи Пушкина)

                Дарует небо человеку
                Замену слез и частых бед:
                Блажен факир, узревший Мекку
                На старости печальных лет.

                Блажен, кто славный брег Сарая,
                Геройской смертью  освятит.
                К нему  навстречу дева рая
                С улыбкой страстной полетит.

                Но тот блаженней, о, Алмея!
                Кто мир и негу возлюбя,
                Как розу, в тишине аллеи
                Целует, милая, тебя.

       Во время пения Розенкрейцер неотрывно смотрит на Алмею. В его глазах огонь нетерпеливого ожидания безумной ночи...  Еще один человек за столом пожирает глазами Алмею. Но этого он (увы!) не замечает.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а