14. Жар-птицы. Сказание о Коло-сане

За окошком злобно воет ветер,
 Шебаршит соломою на крыше,
 Спят Монах и Самурай, как дети,
 Свиста вьюги за окном не слышат.
 
 Озарилась комната вдруг светом.
 «Что?!! Пожар?!! Воды! Скорей за дело!»
 Словно солнце встало рядом где-то,
 Засияло все и заалело.
 
 Не поймут хозяева с гостями,
 Что случилось: нет огня, нет дыма,
 Отчего в углу блестит лучами
 Куры-сан плетеная корзина?
 
 Тануки и Ряба всполошились:
 «Что-то слишком быстро солнце встало,
 Вроде только что угомонились,
 Как проснуться нам пора настала!
 
 Боже ж мой! Проклюнулись цыплята!
 Это их пушок так ярко светит.
 До чего ж красивые ребята,
 Нет таких других детей на свете!»
 
 Над корзиной Куры-сан склонились
 В изумленье заспанные лица.
 Шарики пуховые светились…
 «Ряба-сан, да это же Жар-птицы!»
 
 Все пищат, снуют и корма просят.
 Милые, пушистенькие детки!
 Рубленый желток хозяйка вносит,
 Покормить детей велит наседке.
 
 Шесть малюток из корзины вышло,
 Ряба-сан учить клевать их стала.
 Все замолкли, тук-тук-тук лишь слышно.
 «Где ж седьмой?» – вдруг Кура-сан сказала.
 
 Почесал Монах рукою темя,
 Посмотрел в корзинку – там яичко.
 «Не волнуйся, мать, еще не время,
 Скоро выйдет и седьмая птичка».
 
 «Как же быть, с детьми гулять ведь надо,
 А оно в гнезде одно остынет?»
 «Ряба-сан, была бы мне награда
 Греть яйцо за пазухой отныне»,–
 
 Так сказал Монах, яичко вынул
 И себе на грудь его запрятал,
 Полы кимоно плотнее сдвинул,
 Поправляя старые заплаты.
 
 Кура-сан скорлупки золотые,
 Горкою у Хоси ног сложила:
 «Забирай, они твои отныне,
 Думаю, что ты их заслужила».
 
 Коло-сан промолвил: «Ну, ребятки,
 Видно нам прощаться вышло время.
 Собираем быстренько манатки.
 Ты же крепни, молодое племя!».
 
 Вышел тут Удачливый Охотник,
 Поклонился прямо в ноги Хоси.
 Помолчав, промолвил он: «О-дзоту 
 Мы с женой тебя остаться просим».
 
 Подошла хозяйка к Хоси тоже,
 На колени рядом с нею встала.
 Смотрит, плачет, слов сказать не может,
 А потом и вовсе зарыдала.
 
 «Остаюсь! И слез не проливайте.
 Хорошо, тепло, не ломит кости.
 Ну а вы, давайте поспешайте
 Засиделись, дорогие гости».
 
 Побежала радостно хозяйка,
 Три плаща из меха им выносит,
 «Ну-ка, гость любезный, примеряй-ка,
 Никакой мороз не заморозит!»
 
 Самурай накинул плащ на плечи:
 «Подошел! Прекрасная работа!
 Не страшат теперь с ненастьем встречи.
 И снимать не хочется мне что-то».
 
 И монаху плащ пришелся впору.
 Завязал на поясе веревку:
 «Ну, теперь хоть под гору, хоть в гору,
 В нем удобно, и легко, и ловко!»
 
 Только Коло-сану несподручно,
 Ну, никак надеть его не может,
 Больно тело Коло-сана тучно
 И кругло. Ничто тут не поможет!
 
 Принесла хозяйка плед огромный,
 Дырочки прорезал в нем хозяин.
 «Коло-сан, прими подарок скромный,
 Будешь для ветров недосягаем».
 
 Третий плащ в котомку положили:
 Пригодится, дальняя дорога.
 В два мешка продуктов навалили
 И прощаться стали у порога.
 
 Дристудзин, бык и великий воин,
 Не желает расставаться с ними.
 «Я перед опасностью спокоен,
 А преграды все преодолимы».
 
 «Все преодолеем мы препоны,
 Коль держаться крепко будем вместе,
 Уважая доблести законы,
 Свято соблюдая кодекс чести».
 
 Так промолвил Коло-сан могучий,
 И пошел вперед он по дороге,
 Что вела навстречу горной кручи
 Сквозь стремнины, кряжи и отроги.
 
 На быка попону натянули:
 Пусть не мерзнет на тропинках горных.
 Слезы расставания смахнули,
 И отряд исчез в ущельях темных.