Лампа
застыть, по глазам не скользя,
чем дико мерцающей лампой,
привыкнуть к которой нельзя.
Потуги, метанья бессильны,
о большем роптать не берусь.
Дрожит придорожный светильник,
по сути похожий на Русь.
Ускорив частоты биений,
пронзая пульсацией ночь,
как чахлый больной неврастеник,
не в силах беду превозмочь.
А я – лишь простой бедолага,
лишённый достАвных пружин,
чтоб к лампе вскочить – на полшага.
Всё жду, - вдруг появится джин.
Где джин? На Мальорке, в Афинах
засел, «гвоздь забив на людей»,
и молча, бессовестный, сгинул?
О долге забыл он, - злодей.
С протестом собачьего лая,
от гнева - в натяжном бреду,
где милая Родина - с края
той бездны, к которой иду.
Ночь гроздьями чёрной аронии
стенает в неистовом пульсе.
И лампа – в предсмертной агонии,
и век – на пороге конвульсий…
Свидетельство о публикации №115021309902
Тавла 17.02.2015 20:30 Заявить о нарушении