Когда-то

Когда-то...Я сидел в пустоте и был счастлив мгновению.
Когда-то...Прикосновению рук я воспевал оды до небосвода.
Забытых чувств всепоглощающее эхо оглушает мысли нынешнего...
Ничтожных желаний хотения уносит пепел от потушенной сигареты.
Где волны о берег своими гривами иллюзорными неистово бились,
Стояла ты, сокрушая Валхаллу своей неземной красотою.
Забывшая имя, презревшая ничтожество земной юдоли...
Так соблазнительна в дыму уходящего в воспоминание лета.
Сквозь горизонт пробирался корабль к берегу потерянного чего-то...
Усталая команда вёсла сложить без приказа была готова.
И капитан потерялся в рисунках, начерченных в бесконечности.
Где же Ассоль? На картах потрёпанных морщины от вечности.
Она ждала, но сама превратилась в карту путеводителя,
По которому можно найти её, убогую, но всё же желанную.
Дотянуться до неба крылами, обкусанными по кромке зазубренной,
И уйти за фрегатами белыми, от радости невесёлыми.
И услышать крик чаек в небе высоком, отчаянно вычурном,
Углубиться в пространство нетрезвое, материально потерянное
В суете поднебесья, незнамо хранившее остатки тепла заветного.
А она всё ждала корабля с того берега. В глазах синь неба оглохшего.
Побелев и осунувшись от счастливого, светлого, ныне свершившегося,
И в камнях смолой затвердевшего, и в курганах травою проросшего,
На кончинах весёлых молитвою в былинах потомкам оставленного.
А сколько на них было выпито! А сколько на них было съедено!
За любовь - три стакана "Парламента". За мечту - косячок беломорины.
А команда усталая, на воде перевёрнутой, всё искала Ассоль,
С облаками и с воздухом в хороводах плясав, под водой и в земле...
И живя одним днём, капитан неприкаянный, всё смотрел в горизонт,
Непреклонно заклиненный на границе себя и на жесткости жизни,
Не Эйнштейном изученной. И не Теорией Струн вкусно сдобренной.
И когда-то Ассоль, наслаждаясь шёпотом ветра и песней океана,
Смотрела всё вдаль, в горизонт...под небом без гроз и похмельного утра...