Несносная ночка

Я выхожу и я одне,
Луна запятнана во мгле.
И здесь же в бешеном кругу
Резвятся в пляске на лугу:
Шабаш ветров горных долин
На пару с ветрами равнин,
А третьи, дико пролетая,
Кружат ветра вольных степей…
И тут, я мимо пробегаю, в леса,
Где воздух чист. Свежей.
Под каждым деревом в лесу,
На каждом чёртовом суку
Сидит зверьё, и иже с ним
По дну оврагов и ложбин
Резвится рыба в ручейках.
«Плевать на ночь! Плевать на страх!
У ведьм шабаш всего чрез час
Никто здесь не обит нас», - шипит зверьё в кустах.

Я достаю свой карабин
Из заднего старых штанин,
Не целясь, направляю вверх, стреляю.
Звук, что громче всех
Пробил ночную тишину
И утка «отошла ко сну».
К моим ногам упала вдруг
И завертелся мир вокруг,
Слилась в единое вся гамма.
И я стою: «Родная мама!» –
Уста мои пролепетали…
«Кто здесь нарушил звуком стали
Нашу святую тишину?
У нас тут праздник на Луну,
Достопочтенный гражданин!
Платить вы будете один;
Вас — сына — в дочь заколдовать,
Чтоб отослала даже мать?»
Я всё стою, не жив не мёртв.
 Там были ведьмы, злые черти
Они мечтают лишь о смерти
Да о всём тлене бытия
Поют младенцам у костра.

Я поднимаю карабин
И заправляю, из штанин
Недавно взятым вдруг патроном
И направляю прямо гному по черепушке…
Бах — и мёртв.

Один, другой, патрон не ждёт.
От новизны у экзорцистов
Вскричала нечисть. Быстро-быстро
Все разом похватали мётла и в небеса,
Ох, как залётно.
Им бы участвовать в летах
Да быть инструктором в горах,
Хотя в Гималаях, например.
Вот будут знать, каков удел
Здесь ожидает ведьм и злых.
Костром заменим мы иных,
А в наш прекрасный чудный век
Любой умелый человек
Приобретет нужный АК
И будет счастлив сей, пока
Пугает «нужный» ведьм, чертей
И сотрясает до костей.