Опыты

ВЫПАЛ СНЕГ

Вот и выпал снег... Покрылась шубкой тонкой
Надпись на асфальте: "Ты - самый лучший муж"
Шаг людей обрел мелодию. Походкой
Мы хрустим синкопы вдоль застывших луж.

В небе цвета горлинки свечение особое.
Сизых cумерек таких нам весна не даст...
И горит фонарь - свет искрит сугробами -
День - а освещение уж включено у нас.

Я пойду гулять. Теперь темнеет очень быстро -
Всё искристей снег от окрепших фонарей.
Вдоль Зеленой Зоны, пустынной и пушистой,
В этот час рабочий - ни признака людей.

Может, их смущают шапки на скамейках -
Пышными подушками там нападал снег.
Лишь следы зверей газон украсят змейкой,
Да в подушку зад впечатал смелый человек.

Липы вдоль тропы колоннами Нотр Дама
Свод пути безлюдного бестрепетно несут,
Елочки свой снег на лапах держат прямо,
Знают - в новогоднюю виньетку попадут.

Вот она: мой шаг, тишина, безлюдье,
Над огнём реклам - лиловый неба шар,
Светятся гирлянды, скоро праздник будет,
И отсветы окошек украшают тротуар.



КОШКИ МОИ КОШКИ

                Вы так близки мне, так родны,
                Как будто вы и не любимы.
                Должно быть, так же холодны
                В раю друг к другу серафимы…
                М. Кузмин

Я ничего от них не жду,
Ни пониманья, ни охраны,
Их на колени не кладу:
Презрительны и своенравны,
Они посмотрят и уйдут.

Не надо им ловить мышей –
У нас их нет. Вообще работы
Им не даю. Как на друзей,
Которых видишь, коль охота,
То каждый день, то много дней

Не видишь, ты не холодней
Ты точно так же с ними дружен -
Так и на них гляжу трезвей,
Чем на того, кто в чём-то нужен,
Стесняясь трезвости своей

И лживое струя тепло.
Походку жесты и повадки
Не поменяешь, коль пришло
Вот Это – приласкаться кратко
И отвернуть своё Мурло.

И, торжествуя, не упрётся
Тебе в лицо их дерзкий взгляд,
Коль восхищение проснётся
В тебе, увидев, как лежат,
Как грациозно шейка гнётся,

Как, пальцы растопырив, ножку
Прилежно вылижут сто раз,
Как элегантно ходят кошки,
Боднув подчас твою ладошку
И удалившись в тот же час.

Непроницаемые взгляды
Больших спокойных жёлтых глаз…
Всё – как в любви. Страдать не надо,
Нам просто очень классно рядом
Друг с другом. И довольно с нас.

ОТРЫВОК

…И чья-то грешная, живая,
Прелестная чужая жизнь,
Из тех, о ком не забывают…
Чулочки, шпильки, звон трамвая
Ночного… Эй, не поскользнись!
Пленительных духов мерцанье,
Всё эфемерно, только миг,
Ты искра в ткани мирозданья,
Невыносимое сознанье,
Что сгусток юности возник
Лишь на секунды. Дальше – тяжесть
Подкатит, зрелость, плотность, тук
Земной на скатерть плотно ляжет,
И уплотнится форма ляжек
Дыханья уплотнится звук,
И зрелость, в коей эфемерной
Той нежности кивок едва
Пробъётся, и струною нервной
Сквозь позвонки растянет верно
Сознанье «Ты ещё жива,
Но ты – не ты. Была ль собою?
Быть может, был лишь краткий миг
Твоей красы, от коей воет
Досель когда-то молодое
Увы, знакомое… Мужик
По памяти в тебе находит
Ту ноту, что ещё заводит
Кино в башке, где ты добра,
Легка… Походка от бедра
И прочее… А было тленно
Всегда и всё в тебе. Тот миг,
Что мы смакуем откровенно,
Прошёл тотчас же. Сокровенно
В тебе уже Чужой возник,
Он выпирает из желудка,
Походкой лёгкой в незабудки
Уж нам не побежать теперь –
И раньше тоже. Не с тобою,
Со вспышкой в мозге дорогою
Я был тогда. Товарищ, верь,
Я терпелив, я много видел,
Я  больше вынести бы смог,
Но то, как прелести венок
Закономерно в котелок
Преображается, и идол
И гений чистой красоты
С брюшком, в усах, с детьми и мужем
Считает, что кому-то нужен –
Терпеть я не могу! А ты?»…

СЛЕПОЙ ДОЖДЬ

Дождь слепой вдруг разразился –
Знать, у Солнца глаз слезился,
Из-под облаков глядит,
В каждой капле свет разлит,

Золотистый крупный дождик,
Падает – и мыслит: «Дожил!
Скажут – мол, совсем слепой…
Эй ты, туча! Кран закрой!

Вот, приходится срамиться…»
А с асфальта испариться
Даже пыль не замочив,
Заставляют дождь лучи

Солнца низкого.Такое
Вот явленье непростое.
Скачут дети под дождём
И кричат: «Растём! Растём!»


СТРИЖИ

Стриж мимо просвистел, сверкнувши белым брюшком.
Не чувствуя жары, полёта мошкары
Он вектор проследил – и – хвать! Кобылки тушка
Уж в клюве у него. Закатывать пиры

Ему с его семьёю предстоит всё лето,
А нам, уставясь вдаль, полёт стрижей следить.
Хороший нынче день. И, дымкою одето,
Не даст нам тепловой удар заполучить

Дневное небо. Тишь, тепло, а насекомых
Съедают на лету стрижи. Стригут, свистя.
И слышится прилив гармоний незнакомых
Вдруг ощущаешь, как стрижиное дитя

Сидит в своём гнезде.Тепло, но как-то страшно,
То мама, то отец покушать принесут,
А, в основном, глядит на окна наших башен,
И думает: «Должно быть, тоже там живут

Какие-то птенцы. К ним мама прилетает,
Их папа тоже кормит сытной мошкарой –
Но я не вижу их. Лишь свет в окне мелькает
Вечернею порой, задумчивой порой…

Как там они живут? Мне хочется заплакать
От жалости: сидят одни, совсем одни…»
Свет неба уползёт на серых мягких лапах
И в окнах, как всегда, затеплятся огни…


НАБЛЮДЕНИЕ

Галки срываются с крыши огромной толпою
И на соседнюю крышу садятся, галдя.
Что их толкнуло сорваться толпою такою?
Просто уселись на крышу и молча сидят.

Через минуту один, видно, самый речистый
С криком взлетает – и все полетели за ним,
Значит, завёлся у них менестрель голосистый,
Дум властелин, иль поэт, или признанный мим:

Нет ничего на той крыше: ни гнёзд, ни добычи,
Просто позвал заводила: «Пойдёмте сюда!»
Странный, конечно, у галок обычных обычай,
Смысл перелётов таких не познать никогда,

Если отвергнуть решение, что на искусство
Падки и галки, и ласточки, и воробьи.
Вон, прилетели и смотрят – волнуются чувства,
Мыслей высоких полёт ощущают своих.

Зрей, воробей, вейся, галка, стрижи, подлетайте,
Вид с нашей крыши хорош,  собирайтесь, споём…
Музу мою лишь нечаянно не испугайте,
Вон она, крылья расправив, поёт воробьём.

ПРАЗДНИК ПЕТРА И ФЕВРОНИИ

Солнце садится, галки уж спят,
Дымка над речкою радует взгляд,
Словно гребёнкой приглажен закат –
Светятся перистые облака.

Прочерк следА самолёта средь них…
Словно решётка над миром с людьми
В небе висит. Небо всё зеленей,
Скрип коростеля с приречных полей

Всё нарастает. Замотаный стриж
С криком  летает. Чего ты кричишь?
Ловит кого-то, достойный отец,
Дома жена и голодный птенец

Кажут головки свои из гнезда.
- Папочка, где ты? Давай уж сюда!
- Нет, покормлю! Да и сам закушу,
Ночь подступает! Семья, я спешу,

Скоро на листьях проступит роса,
Мошек всё меньше висит в небесах,
Пётр и Феврония завтра, семья,
Празднуют люди, отмечу и я.

ПРИМЕТА (из Фантазий)

Как будто за рекой туристами
Весь лес наполнен – пар вздымается,
И словно над кострами мглистые
Столбы из чащи изливаются.

Тепло сегодня. Дождь всё капает
Из низких облаков безветренных
И там, под вековыми лапами,
В тепле лесном парит уверенно

Обратно ввысь. Седыми космами
Наполнен лес – как бледным пламенем.
Дождь всё слабеет. Ночью росами
Осядет на уступах каменных

И на листве туман тот сказочный,
Всё станет матово-зернистое,
Седое; на цветах загадочно
Застынут мошки серебристые,

Искрясь во сне. И утро росное
И ясное придёт уверенно.
Всегда так было, если космами
Вдали стоит туман. Проверено.

ГОРЕСТНЫЕ ЗАМЕТЫ (из Фантазий)

Я видела, как парень под парами
В кроссовках чёрных с желтыми шнурками
Выводит спреем на стене «ЖИЗНЬ – БОЛЬ»

А с тротуара с банкой «Ягуара»,
Его хмельная крашеная пара
Кричит осипшим баритоном: «Толь!»

Он скажет ей: «Понятно, ты, козлиха?»,
И спрей через плечо откинет лихо,
И, приобняв её, закурит «Кент».

Какая-то тут драма разыгралась,
И надпись эта на стене осталась.
Надолго здесь запечатлён момент

Разборок непростых простых подростков…
Он фразу эту ей напомнит жёстко
Однажды как-нибудь, напившись пьян,

И, видно, это будет скоро очень…
Эх, жизнь бездумная, хмельные ночи,
Провинциальный городской роман!


ДЕНЬ ГОРОДА

День Города. Народ вполпьян.
В динамиках звучит баян –
Заезжий лабух на весу
Лабает русскую попсу.

Палатки вдоль Арбата в ряд,
Над ними шашлыки чадят
И клянчат дети парики,
И дует ветер от реки.

Шары, бизарные очки
Детишки просят, дурачки.
Соседка крикнет в твиста па:
«Что, сфотаемся?» - и толпа

Отступит на полшага. Чик!
Как выгляжу я? Ну и щи!
Мы дома лучше, без людей
Улыбки сложим помилей.

А вот седобородый дед
Придержит за рукав: «Привет!»
- Да это ж Сашка Ильичёв,
Был в школе хулиган ещё…

Срубили с ним по шашлычку
Под уличную музычку,
А кто-то предложил пивка.
-Нет, я не пью, мерси! Пока!

Все благостны и чуть хмельны,
Но дальше, к звукам тишины
Спешу. Уж ты прости, Арбат!
Я рада, что мне каждый рад,

Но доза радости, по мне,
Получена уже. В окне
Увижу ночью фейерверк
И руки подниму наверх:

Господь, ты мне послал полдня,
Был каждый видеть рад меня.
Всё в меру было. Много дней
То счастье будет жить во мне.

СИЖУ ВЕЧЕРОМ НА БАЛКОНЕ

Солнце уж зашло, но в небесах
Вот уж более, чем полчаса
Самолётный след в лучах зари
Западной над городом горит.

Раздаётся громкий свист стрижей.
Моя мама спать легла уже,
Голуби спят, галки и грачи,
Лишь стрижи стригут, и двор звучит

Как базар стрижиный. Над землёй
Крыльев свист и силуэт косой
Тут и там несётся. Тьма грядёт
Незаметно. Только самолёт,

Что так мал, его почти что нет,
Тянет реактивный яркий след
Oблаком, оранжевым, прямым,
Осеняя синь земли под ним.



СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА

Раз бабочка Дневной Павлиний Глаз
Влетела поздней осенью в наш дом.
Не принимала помощи от нас –
И предпочла заснуть под потолком,

Откуда не смогли её достать.
Сначала задремала на часок,
Лишь крылышки пыталась открывать –
На каждом синий бархатный глазок…

Наверное, ей снилось, что она
Летит, струя  чудесный аромат:
Она – красавца юного жена,
И вместе они скоро прилетят

В волшебный сад, где пламенны цветы,
Что ждут, когда из них испьют нектар
Свой подвенечный юные четы –
Колонны прилетевших пёстрых пар –

И бабочек, и ос, и мотыльков…
И крылья раскрываются во сне
В полёте в этот лучший из миров
У бабочки, сидящей на стене.

Она летит всё дальше, всё быстрей,
Во сне её – такая благодать!
Не требуется помощь от людей,
Что в жалости хотят её достать

И выпустить в осенний листопад:
Она уже влетела в райский сад.

ЛЕТНЯЯ НОЧЬ

Как будто радугой, полнеба
Окружено зарёй заката.
Как небо летом полосато!
И отсвет колесницы Феба

Плывёт своей тропою древней.
Под ним чернеет лес заречный,
И соловей свой голос вечный
Вздымает из кустов сирени.

Звезда холодная, сухая
Застыла над моим балконом.
Планета нас качает сонно,
Сны о небывшем навевая.

Но много тварей поднебесных
Не спит. Ушан, пища, мелькает,
Лягушки о любви страдают
И вторят соловьиной песне.

И ароматы, краски, птицы,
Кантата Божьего творенья,
В ночи стоят.И преступленьем
Покажется в постель ложиться!

ВИД C МОЕГО БАЛКОНА НОЧЬЮ

Мало на небе сейчас
Звёзд.
Над горизонтом зари
Хвост
Светится в небе. Во весь
Рост
В поясе красных огней

Тянется к небу трубы
Стать
И до утра не даёт
Спать
Гул подступивших стихов.
Знать,
Музе не спится моей.

Кошка с перил поглядит
Вниз,
Двор опустелый лежит
Чист,
В доме напротив - огня
Лист
Белый в каком-то окне

Кто-то там тоже не спит.
Стих
Пишет, должно быть. Квартал
Стих.
Кошки ночной силуэт
Тих
С пятнышками на спине.


ГРОЗА

На тонких ножках на паучьих
К нам приближается гроза.
Вот мусор, смерчиком закручен,
Рванув наперерез, глаза

Запорошил дорожной пылью
И разлетелся, пав у ног.
Листву, и фантик, и бычок
Опять зефиры подхватили
И потащили на восток

Спасти от ливня. Вон сшивает
С землёю небо яркий свет –
И снова чернота всползает
На город. Вдалеке уж нет

Ни перекрёстка, ни хранилищ,
И вот – с напёрсток крупный дождь
Со звуком хлопанья ладош
Вмиг до prestissimo усилясь,
Включает нам сирены. Что ж

Послушаем, как гром грохочет
И как машины истерят.
По крыше крупный дождь топочет,
А голубь успокоить хочет
Свою жену и голубят,
Воркуя над моим балконом
Каким-то басом полусонным.


ПОДРАЖАНИЕ ВЛ

 
          Стадо грозы топчется в тучном помете,
          брызжа на город теплой струею мочи;
          словно репьи, липнут к космосу шарики ветел,
          как лопухи – лохмы осин в буйной ночи…
                ВЛ

Капелью набухают сопли
Сосулек. Скользкая земля
Гноится. Аж носки промокли
В блевоте гниды-февраля.

Как будто выбитые зубы,
Зияют окна без огней,
И месяц свой ехидно-грубый
Оскал из облаков-слюней

Покажет нам. Взгляни, подруга,
Как запорошит нас снежком,
Что перхотью, ночная вьюга,
А днём каким-то сопляком

Предстанет мир, оттаяв снова.
Дай грудь дыханьем напоить!
И, точного взыскуя слова
К тому, что тщишься отразить,

Я вновь слизну с щеки дождинки
Весенний молодой плевок…
Родная, оцени картинку:
ФЕВРАЛЬ, ОБДРИСТАН, ИЗНЕМОГ!


ПОДРАЖАНИЕ ПМ

Молочной пенкой морщатся на небе,
Ещё не оперившись, облака.
У галки слёток бурно просит хлеба,
Присев и крылья распустив слегка –

Вотще. Сейчас в разгаре Кали-Юга
И, отвернувшись, улетает мать,
Да и отец. Они нашли друг друга,
А мелкому пришла пора искать.

Такая карма. За кустом таится,
К прыжку мостясь, подвальный рыжий кот.
Хана галчонку. «Кися-кися-кися!» -
Зову его. Мостится, не идёт,

Зато птенец, оскал увидев Кали,
Взлетел. Эй кот, ну что, браток, облом?
Травой, играя, дети зашуршали…
Ну не судьба, мужик. Давай с тобой вдвоём

Посмотрим на сереющее небо,
На то, как галки над двором кружат,
Да в общем-то голодным ты и не был…
- Чихнув, кот под машину убежал

И, оглядев меня бесстрастным взглядом,
Улёгся, словно сфинкс, у колеса,
А галки безопасно ходят рядом,
A облака сереют в небесах.

КАК РОССИЮ ПОНЯТЬ (для Паши)

Почтим, друзья, вставаньем Эдю Хиля,
Создателя особенного стиля
Подачи русских. Песня «Лесорубы»
Должна здесь быть отмечена сугубо.

Как только где-то «Эге-гей!» раздастся,
Так руки Росса враз начнут чесаться –

И до сих пор в Европе все убеждены,
Что к топорам привычны руки у страны.


ВЕСЕННЕЕ

Как будто тихий гул над миром слышен:
В растеньях происходит соков ток.
Растёт кора, и листья, и цветок,
Вчера ещё бутоном в кроне вишен

Мерцавший, словно беленький горошек,
Как звёздочка средь прочих пышных звёзд,
Привязанная к дереву за хвост,
Сегодня развернёт свою ладошку,

И нет числа им – словно белой пеной
Покрылись вишни – в облаке цветов,
Неслышно испуская к пчёлам зов,
Преобразуют массы вдохновенно.

Мы видим лишь стоящие деревья,
Но изнутри какой-то мышцы мощь
Толкает сок, наращивает толщь…
Ты супермен какой-то с ликом девьим,

Растение! Не поступаясь статью,
Ты трудишься, избрав благую часть.
Урок нам, кто и знает, как начать,
Но не по чину кажется  занятье.

Всё, что мы видим каждою весною,
Желаю просто взять себе в пример…
И вишня, словно юный пионер,
Отсалютует веткою живою.

ПОДРАЖАНИЕ ПАШЕ МИТИНУ

Весной гудит в растеньях ток,
Качает дерево цветок,
Как Шварценеггер. Мускулист,
Из ветки прёт цветок и лист.

Растенья ток качает тук
Земной – из грядки рвётся лук…
Я, зуб даю, не буду груб,
Сказав кому-то: «Ну ты дуб!»

Но можно получить в пятак,
Сказав кому-нибудь вот так.
Лишь хлюпнешь кровью: «Я поэт,
В сравненье этом стёба нет,

Я говорю, что ты силён,
Могуч, ответствен, просветлён…
Да что ж ты, блин, опять в пятак?!..»
- Нет, я хвалить не буду так.


МАЙСКОЕ ПОХОЛОДАНИЕ

Май наступил. Похолодало:
Сирень готовится цвести.
Иду по городу. Устала,
Но так приятно мне идти -

Листочков глянцевых копейки
В ветвях берёз чуть-чуть дрожат,
Серёжек сброшенные змейки
Вокруг безжизненно лежат,

И с клёнов тоже облетает
Зелёный цвет, и тротуар,
Усыпан цветом, подметает
Потомок кроткий злых хазар.

Ирга пушистые комочки
Цветочков белых задерёт.
Кто что раскрыл: листочки, почки,
- В похолоданье всё цветёт.

Черёмуха в цветов колосьях
Окружена своим амбре.
Его вдоль улиц ветер носит,
Галдят мальчишки во дворе:

- Димон, сюда! Баклан, пасую!
Куда ты тычешься? Я тут!
Девчонки классики рисуют,
А рядом яблони цветут:

В пушистых листьях, розоваты,
Полуоткрыты и скромны,
Фарфорово-прозрачноваты,
Бутоны кротко ждут весны

Горячей, солнечной и нежной –
А так им раскрываться лень,
И, холодом дыша, поспешно
Готовится цвести сирень.

МУЗЕ

Кого-то музы посещают
На древний неуёмный лад:
Обрушась, в плоть клыки вонзают,
Грызут – и, пафосом объят,

Поэт в позиции гражданской
Вдруг вскрикнет: «Не могу молчать!»,
В истерике какой-то дамской
Обрушась на страну и власть.

Ты ж шепчешь исподволь, без крика.
Без драйва что-то в клочья рвать:
Вдруг голос говорит: - «Смотри-ка,
Как зелень здесь растушевать

Решил Творец - висит размытый
Зелёный  абрис вешних вётл,
Дрожа над тропкою убитой:
Отдельно – он, отдельно – ствол…»

Как я люблю с тобой в союзе
Смотреть на краски бытия!
Звучи же, пой и смейся, Муза!
Твой шёпот снова вспомню я,

Увидев, как, страдая, тщится
Из «Дикси» брошенный пакет
В живое что-то превратиться
Под ветром. Словно боли, бед

Груз не даёт ему подняться
С земли – и, корчась, ветерком
Вздымаемый, с тоской страдальца
С газона машет он крылом.

ОДИНОКИЙ РЭП (попытка истерики)
(Из «Песен Полтосов»)

…Ведь я никогда не жила одна,
Всю жизнь я была в себе не вольна:
Родители, дети, мужья и брат –
Все в мою жизнь свой вносили уклад.

Простить, не обидеть, оставить дела,
Чтоб проблемы решить тех, кого родила,
Или тех, кто с тобою живёт столько лет,
Музыку выключить, выключить свет,

Курить украдкой, качать права:
- Я, вообще-то ещё жива,
Здесь я живу, у меня есть дом,
Он здесь! Мне кажется, в доме своём

Я могу быть собой, могу что-то забыть,
Я устала для всех добрым ангелом быть!...
- Только долг – есть долг. Мой поток хлопот
Не важнее чужих, а наоборот…

А теперь – одна! Никого не жду,
Не боюсь, что во мне заимеют нужду
В час, когда я сплю. В час, когда смеюсь.
Я уже вообще ничего не боюсь!

Умереть всю жизнь так хотелось мне!
Только год в одиночестве и в тишине
Дал увидеть: жить – фигня вопрос,
Коль ответственность не превращать в невроз.

Самой доброй не быть или самой крутой,
Не хотеть, чтобы кто-то гордился мной,
Просто есть и спать. Что хочу смотреть,
И не слышать:  - Как ты это можешь терпеть?

Надоело достоинствами блистать.
Буду спать и есть, что хочу читать,
Где хочу гулять, с кем хочу дружить…
- Лишь на старости лет начинаешь жить!

НЕЗАКОННАЯ ЛЮБОВЬ (Из «Песен Полтосов»)

Любовь прилипчивая, злая,
Я не хочу тебя иметь!
Любить? Законная жена я
Другого. Не любить! Не сметь!

Не наслаждаться видом тела,
Лица, души – того, кого
Я б женихом своим хотела
Увидеть. Сердце, ты мертво,

Тебя я одолею, дерзкий
Больного пламени кусок!
Не покорюсь пучине мерзкой!
Но, словно сладости глоток

По сердцу пробегают взгляды,
Слова, движенья, жесты рук…
Вы, бесы, этим жестам рады,
Но да, я вижу этот крюк,

На коем вертится наживка,
Кружа, сверкая и маня…
И нет, покуда сердце живо,
Вы не заставите меня

Сказать чужому: «Я пьянею,
Люблю, хочу твоею быть!...»
Я разум всё-таки имею.
Скажи «Люблю!» - и, может быть,

Я назовусь твоей супругой,
И прошепчу «Возьми меня!» -
Но только если мы друг другу
Признаемся, как нас манят

Друг друга жесты, речи, взгляды…
И первым должен ты сказать,
Что ты моим пленился адом
И хочешь меня в жёны взять,

А потихоньку задыхаться,
Влача безнравственную связь,
Разоблаченья опасаться…
Иль – ох! – услышать: «Повелась

Ты на греховные романы.
Окстись, не приставай ко мне!»
- Вот это будет в сердце рана!
Причем, законная вполне!

ФИЛОФОБИЯ (Из «Песен Полтосов»)

Ты о любви своей мне шепчешь,
Ты нежен, чуток и умён.
Ты мудр и зол. Ты знаешь женщин.
Ты ироничен и смешон.

Ты возражений не потерпишь.
Ты б смог замучить и убить.
Хоть как никто ты знаешь женщин –
Я не хочу тебя любить.

Как? Полюбить – и быть забытой?
Мне снова будут изменять?
Граблями вечными забитой
Я не желаю помирать.

Люби! Не буду красоваться,
Не буду чувствовать вины
За то, что ты очаровался
Тем, в чём мы, люди, не вольны:

Уже не стану я моложе,
Не стану краше и милей,
И знанье это не изгложет
Опасливой души моей.

Я ни на что не претендую,
Мне мерзок глупый гордый взгляд,
Которым прочих обведу я –
Но в сердце бабочки парят,

Но в сердце бабочки порхают,
Я чую трепет лёгких крыл.
Они в груди мерцают, тают…
- Зачем меня ты полюбил?!


ВЕСНА

Вкруг крон берёз дрожат зелёной дымкой
Как облака, листочков молодых
Созвездия на ветках-невидимках,
И солнца свет блестит на глянце их.

Как шёлка полотно, переливаясь,
Колышется над ними галок сеть.
Наверное, чего-то испугались,
Мятутся на ветру – куда бы сесть?

Да хоть куда! Сама бы с вами села
Куда-нибудь: повсюду благодать.
Пчела спросонок рядом прогудела,
Уж есть с чего нектар пособирать:

С ней мать-и мачех радостные лица
Для медуницы в лес пошлют привет…
Лети, пчела, корми свою царицу
Пока струится над землёю свет,

Пока зелёным облачком сверкают
Молоденькие листики древес,
Пока за горизонт не заплывает
Ещё закат, и так отчётлив лес,

Ему грибник, сморчка призыв почуя,
Поклонится, азартно-исступлён…
И разливая аромата струи,
Цветков зелёных кистью машет клён.


МАРТ

Уж было вся земля проснулась,
Снег испарился. Благодать!
Уж по ветру дымком тянуло:
Сухую травку поджигать

Мальчишкам уличным хотелось,
И грязь подсохла. На реке
Вскрывающейся не виднелсь
Толпы – рыбак на рыбаке…

Уж серая Ока надулась:
Вода, под ней – прозрачный лёд,
Крапивка юная проснулась,
Уже во всю растёт и жжёт.

Уж, закупив для щей с крапивой
Что нужно, начинал мечтать
Гурман: - «Сегодня выпью пива,
А завтра – зелень собирать!»…

И тут – бабах: проснувшись, вижу,
Что всё укрыл густой снежок,
И кто-то уж бежит на лыжах –
Дать вокруг города кружок.

Белы дороги, крыши зданий,
Как в зимней сказке, пух накрыл…
Ну что за март? Одно названье!
Ты дать нам Новый Год решил?

Мы за природой смотрим в оба!
Снег третий день идёт, идёт,
А у реки, в густых сугробах,
Крапивка юная растёт.

МОЯ КОМНАТА (Из «Песен Полтосов»)

Вот моя комната. Отдельно от детей
Живу теперь. Она мой быт теперь вмещает.
Всё, что мне нужно, поместилось в ней.
Юнцам подай весь мир – мне ж этого хватает.

Войдёшь – стоит кровать. Уютно кошкам в ней
Калачиком лежать в пуховых одеялах.
Постельное бельё подросших дочерей
Осталось мне теперь – в сердцах больших и малых.

Вот лампа в изголовье свет дневной струит,
Под ней лежат очки, здесь славно так читалось,
А у окна большой стол дедовский стоит,
За ним его семья когда-то собиралась,

Теперь же только я за ним пишу стихи,
Лосьоны или крем в лицо своё втираю,
Иль, глядя в зеркала, к следам годов лихих
На облике моём бесстрастно привыкаю.

Для шторы на окне цвет тёмный нужен мне –
На юг глядит окно, лишь штора помогает
Не таять от жары в июле, да и снег,
Когда лежит зимой, отчаянно сверкает.

А так – неяркий свет. И кресло у окна
Даёт уют смотреть без бликов телевизор.
А слева – стенкою заставлена стена.
В ней собраны плоды желаний и капризов:

Духи, стихи, тома уже бессчётных книг,
Черновики, хрусталь, мои автопортреты…
Шкафы полупусты – нет шмоток детских в них,
Они их увезли. И где-то там одеты

Теперь в свои Шанель иль, скажем, Сен-Лоран…
Ох, модницы мои, теперь вас наряжают
Другие, и в одёжках из далёких стран
Вас нежит без меня теперь земля чужая…

А у стены горит недрёманный экран –
Друг-телевизор кажет мне съестное,
Над ним сияет ангел из далёких стран,
И зеркало висит – старинное, резное,

В нём бабушка моя красавицей была,
Потом была вдовой, потом – седой, болящей…
Её черты в чертах моих из-за стекла
Мелькают иногда – и что ни год, то чаще…

ДЕВЯТИКЛАССНИЦА

               
                Устроиться на автобазу
                И петь про чёрный пистолет…
                С. Гандлевский

                …Где юбочки гадают и страдают,
                И плееры безумные рыдают
                У них в ушах…
                Л. Нешкова

Накладывать с утра помаду,
Глаза зелёным подводить,
Крутить в короткой юбке задом,
К доске красиво выходить,

Учиться кое-как на тройки,
Папаше-слесарю дерзить,
С парнями пиво пить на стройке,
На танцы вечером ходить,

Словечек крепких не стесняться,
Кидать «Пойдём» через плечо
Тому, кто сразу целоваться
Начнёт, не докурив ещё,

Когда медляк звучит – смеяться,
Шнуруя взглядами вокруг,
Попсой российской увлекаться
И непристойным жестом рук

Ответствовать на ругань пьяных,
Рискуя получить фингал,
Домой вернуться утром рано,
И, чтоб никто не раздражал,

Заткнуть наушниками уши,
И, засыпая, слышать зов
Гармоний, трогающих душу
Из зыбких призрачных миров,

Где парни девочек жалеют,
Зовут, томятся и грустят,
И сон о счастье веет, веет,
И правда – здесь, а жизнь – пустяк.

АПРЕЛЬ

Снег в реки, незаметно стаяв, бурно стёк.
Трава зелёная, с седою вперемежку
Какой-то банный дух распространяет нежно:
Апрель нагрянул и раскрылся, как цветок.

Хоть иногда бывает ветра тон жесток,
Свистя за окнами, деревья наклоняя,
Но в небесах уже грачей играет стая,
Апрель нагрянул и раскрылся, как цветок.

Берез серёжки изольют пыльцы поток,
На лужах желтый флёр её так тонок,
В стволах же сока ток, гудя, стремится к кронам.
Апрель нагрянул и раскрылся, как цветок.

Уже сверкает мать-и-мачехи желток,
Чешуйчатую ножку возвышая,
И скоро ласточек сюда примчится стая:
Апрель нагрянул и раскрылся, как цветок.

И штиль высокий всё смелее рвётся в слог:
Как можно говорить ещё об этом счастье
Тому, кто пережил зимы гнилой ненастье?
Апрель нагрянул и раскрылся, как цветок!

 ПАСХА

Шар розовый в сиреневом тумане
За речку катится с безоблачных небес.
Чист воздух. Розоваты стёкла зданий.
Христос воскрес! – Воистину воскрес!

Светла улыбка мамы. Освященный
Кулич протянет. Кот её на полку влез
И, глядя с высоты, кричит, как оглашенный.
- Христос воскрес! – Воистину воскрес!

- Так мы всего оценим мира радость.
Вся тварь поёт – и с голосом, и без,
Все чувства ощущают Пасхи сладость.
Христос воскрес! – Воистину воскрес!

Все в храм спешат. Струится ясный вечер,
И лица девочек, похожих на принцесс,
Мерцают бликами пасхальных тонких свечек.
Христос воскрес! – Воистину воскрес!

ОргАн природы мощно славит Весть благую.
Ни облачка. В густой финифти лес.
Дай, брат мой, я тебя сердечно расцелую!
Христос воскрес! – Воистину воскрес!

ИСПАНИЯ

Чем Испания в сердце мне врезалась?
Что я знала о ней, не видав её?
Языка мелодичная нежность,
Покорённые гавани дальние
И поэзии Лорки рыдание.

Знак её в сердца человечества
Перебоями ритма вонзается.
Дон-Кихота священное жречество-
Знак достоинства духа испанца:
Рыцарь в каждых глазах пробуждается.

Что я знала всегда об Испании?
Аскетичность и блеск. Инквизиция.
Континент покорившая армия
Конкистадоров – жадная, нищая,
И налёт мавританский на лицах их.

Взоры, сдержанной страсти исполнены,
Канте хондо, фанданго – а вечером
Посмотреть, как струятся волнами
Под фламенко статные женщины:
В жилах – страсть, на лице – гордость вечная…

Вот я вижу тебя. Каталония,
Вот иду барселонскою улочкой,
Надо мною старинный балкон – и я
Туристическим шагом прогулочным
Приближаюсь к какой-то булочной.

Запах хлеба, креветок и гавани,
Гауди в фотографию просится…
Здравствуй, здравствуй, мечта моя давняя,
Поглядим друг на друга, как водится,
И вернуться я дам обещание.

ФЕВРАЛЬ

Февраль бесснежный, тёплый, мягкий.
Уже оттаяла трава…
Лежит забытый красный мячик
И галка хлеб раскисший тащит –
Большой кусок. Летит едва.

В зелёных плешинах газоны.
Снег ноздреватый и сырой,
Как будто копьями пронзённый,
Неровный, серый, умерщвлённый
Уже наставшею весной,

Вот-вот как будто испарится,
Не превращаясь в ручейки.
Гирлянде новогодней виться
На изгороди не годится –
Забыли дети. У реки

Уже прорезалась крапива –
И жжет уже, зверёк лесной…
Февраль – а всё земное живо,
И ходят женщины красиво,
И дышат близкою весной.

К ТЕЛЕВИЗОРУ (Из «Песен Полтосов»)

Друг телевизор, снова мы одни,
И только мы одни нужны друг другу.
Нет моих девочек уже со мной. Они
Разъехались. И умерла подруга.

Давно знакомых дом мой не видал:
У всех дела, живу далековато
От троп, какими некогда гулял
Круг дружеский мой. Все седы, пузаты,

Они, как я, глядят по вечерам
В экран твой, иль в компьютер вездесущий.
Моим двоим ленивым кошакам
Важнее зрелищ Вискас их насущный…

Ну что ж, посмотрим. HISTORY канал
Покажет нам могилы древних римлян.
На их надгробьях родственник писал
Подробности их жизни, смерти, имя...

НАУКА – я люблю тебя смотреть,
Хоть с возрастом притухла страсть к познаньям,
Но те, кто изучает жизнь и смерть,
Бессмертия дают переживанье.

МОЯ ПЛАНЕТА воспевает мир,
Кладёт планету всю к ногам ленивых,
Что, словно я, в постели пьют кефир,
Азартно глядя на красоты мира.

Мир православия, СОЮЗ, родной канал
Даст грешным нам к молитве приобщиться,
КУЛЬТУРА вдохновений потный вал
Теперешних творцов воспеть упорно тщится,

В полпятого убийц кровавых ряд
Покажет нам канал весёлый ПЕРЕЦ,
По ТВ3 про тайны говорят…
О ящик открывающихся дверец

К вниманью тех, кто слаб и одинок,
Ты неназойлив, кроток и послушен.
Тон восхищенья моего высок,
Ты отогрел мою больную душу:

Я не одна. Мы вместе – ты и я,
И дремлют кошки на моей постели…
Я вижу многогранность бытия –
Чего-то мы доделать не успели,

Но мир живёт – ты мне смиренья дай.
Не зомбоящик ты по мне, а весть благая…
Я знаю, что я многое узнаю,
Коль захочу. Светись, живи, играй.

ШАРАДЫ
(нужные номера)

01

Умно ль курить в кровати перед сном?
Ты можешь же постель поджечь свою!
И вместо снов о дальнем, небылом –
Вод и насосов ощутить струю.

02

Купила себе бриллианты давно ль?
Едва ж захотелось обновкой пленить –
Увидела: нет их. Разбито окно.
Мадам, догадайтесь, куда позвонить…

03

Он выпил «Окноль» - там ведь спирт, господа!
Но что это? Ой, посмотрите скорей:
Лежит, посинев. Друг, полезней вода.
И в «Скорой» не любят таких алкашей!

04

Он пьян, Оль, он бесстыдник, он подлец!
Четы решительно из вас не получить.
Он негодяй! Он может, наконец,
На кухне газ тебе, не подпалив, включить!

ЕЩЕ ШАРАДА
(Телефон Паши Митина)

Он семье своей дорог с пелёнок.
Посмотри, как любим он всеми.
Престарелой четы ребёнок,
Не седеет, гляди, совсем он.

Я давно ль седину закрасила –
И опять тороплюсь к парикмахеру.
Он едва ли проникнется пафосом
Поддержанья красы. Он с характером.


ЯНВАРЬ

Торжественно, скульптуры  величавей
Снег выбелил деревья и дома.
Не графику, но кисть свою зима
Являет нам, Крещенье Божье славя.

Сверкает снег, скрипя под сапогом,
Сверкает иней ярко на оградах,
Сверкают ветки, пар идёт столбом
У встречных изо рта. Красотам рады

Все чувства. Только холодно. Мороз
Румянит с ходу щёки, их кусая.
Прогулка вроде как и небольшая –
До магазина. Только красный нос

Покусанный зимой, горит и жжёт.
Румяны, точно бабы на кофейник,
Мы тратим на еду остатки денег.
Вот ты какой, Четырнадцатый год!

Всё ставишь на места. Зимой – зима.
Надеюсь, этим летом жарко будет…
Ну что ж, с зимой вас, улицы и люди,
И птицы, и деревья, и дома!


ДОЧКА УЕХАЛА ЖИТЬ ЗА ГРАНИЦУ (Из «Песен Полтосов»)

Не вспоминать впивающихся глаз
И слов «Как я люблю тебя, мамуля!»,
Лица родного профиль и анфас…
Ведь помню, что тогда, в конце июля,
Она уж уезжала в первый раз.

Не вспоминать! – Бельё перестирать.
Не вспоминать! Помыть полы, посуду,
Помыть лотки кошачьи, пыль убрать…
Я буду что-то делать, я не буду
Давать тоске мне сердце изжевать.

Не вспоминать! Веснушка ты моя,
Тебе там, за границей, будет классно.
В любые европейские края,
Где весело, тепло, и безопасно,
Тебя отдав, тебя впускаю я.

Не вспоминать! – Но сердце сжал кулак,
Жуёт его, жуёт незримый кто-то…
Я понимаю, детка, только так
И выглядит желанная свобода.
Весь мир – твой дом, не правда ли, чувак?

Не вспоминать. Я сдюжу. Я дождусь.
Мы будем каждый день с тобой на связи.
Я разберусь с собой. Исчезнет грусть…
И кошки из постели не вылазят
Моей. Нас снова трое. Ну и пусть.


НОВЫЙ ГОД 2014

Вот дочка ёлку нарядила.
Пышна, красавица, пышна!
Гирляндой яркою увила.
Струя волшебный свет, она

Стоит у зеркала, красуясь.
Играют кошки с мишурой,
И ангел на стене рисует
Нам силуэт крылатый свой.

Салат из авокадо вкусный,
Под шубой сельдь и баклажан
Печёный – ужин безыскусный,
Из нас никто не будет пьян,

Мы выпьем только лимонада
Под бой курантов – я и дочь.
Обжорства с пьянством нам не надо –
И эта праздничная ночь

Пройдёт в невинных развлеченьях:
Вот забушует фейерверк,
И мы в привычном восхищеньи
В окошки поглядим наверх.

Потом придут, конечно, гости,
И мандаринов кожура
Наполнит ароматом воздух –
И будут шутки до утра

Звучать, и хохот молодёжи –
Пока не наступил рассвет.
И никого не потревожит,
Что Новый Год, а снега нет.


ДЕКАБРЬ 2013

Декабрь сейчас – подобие апреля.
Крыш  контуры, все в наледи капели,
Глядят в упор с земли: не поскользнись!
И солнце освещает неба высь,

И вся земля в проталинах. Сугробов
Зародыши, заметные особо
На пустырях, в бурьяне затаясь,
Хранят следов затейливую вязь:

Здесь кот прошел. Там галка проскакала,
Да и следов мышиных тут немало
Под арками полынных куп сухих,
И лёд и глина окружают их.

И, у подъезда снова поскользнувшись,
С тоской припомнишь зимы лет минувших:
Снег в звёздах, и шагов морозный скрип,
И ветви пышные заиндевевших лип.
 
О ЧЁМ ПИСАТЬ - НА ТО НЕ НАША ВОЛЯ

Мир нежится вокруг. Пуская пыль в глаза,
То раем предстаёт, то скорбною юдолью,
И, зря величество его, так хочется сказать:
"О чём писать - на то не наша воля".

Ночные окна, ярки, точно образа,
Являют нам картины сказок что ли:
Сюжеты за стеклом, прозрачным, как слеза.
О чём писать - на то не наша воля.

Снег или дождик, вёдро иль гроза -
Всё мира образы, прекрасные до боли.
Остановить! Продлить! - И, замерев, сказать:
"О чём писать - на то не наша воля".

Сюите мировой нельзя не внять,
Чтоб, посмотрев плоды своей пиитской доли,
Сказать: - "Господь! Как много смог я взять!
О чём писать - на то не наша воля"

БАРСЕЛОНА

Барселона. Приморский воздух.
Роскошь архитектурных кружев.
Пальмы в ряд. Их бумажный шорох
В этом воздухе знойном нужен.
В небе горлинка кружит, кружит.

Этот город похож на Европу,
Но с акцентом арабским всегдашним.
За углом вдруг услышишь топот -
А на улице люди пляшут.
Крылья горлинки машут, машут.

Парк Гуэль вкруг горы обвился,
Как дракон, что, всползая снизу,
Меж агав и олив затаился
Прихотливым Гуэля капризом...
Крылья горлинки сизы, сизы.

А над городом, как на иконе,
Видя храм Святого Семейства,
Сам Христос протянул ладони
В обнимающем любящем жесте.
Смейся, горлинка, смейся, смейся.

ЖЕЛАНИЕ СЛАВЫ

Когда-то давным-давно, чудесной июльской ночью гуляем мы с Людмилой над рекой. Под фонарями с громким гудением кружат бражники величиной с воробья. У одного, видно, совсем закружилась голова и он, мощно бася, нарезает спирали в лужице света у нас под ногами. Людмила мне свой последний стих читает. Это рондо – она ходит в объединение молодых московских поэтов. Куря, мы смотрим на ползающее басистое чудовище, то и дело высвобождающее из-под серых верхних крыльев ослепительно синие нижние. Нам хорошо, мы смеёмся.
Вдалеке, у речки ещё какой-то компании тоже хорошо, виден костерок и силуэты незнакомой молодёжи, слышится бренчание гитары, а потом весёлый голос выкрикивает в ночь частушку:
Над рекой стоит, склонившись,
Молодая ива,
А у милого в кармане
Два презерватива! *
Как дёрнулась тут моя Людмила, как рванулась всем существом своим туда, в отзывчивую ночь, как сдавленно закричала она, прижимая к груди сжатые кулаки:
- Это я! Я написала!..
Потом, повернувшись ко мне, гордо добавила:
- А в академовском варианте – так не в кармане, а в портфеле. Пущино всё же, научники, все дела…


ПРИЛОЖЕНИЕ: РОНДО ЛЮДМИЛЫ

Эх, сейчас пойду,
В туалет пойду,
В туалет пойду,
Справлю там нужду.

Справлю там нужду,
Весело смеясь,
И назад пойду
Смело, не таясь.

Смело, не таясь,
Я пойду вперед,
А за мной пойдёт
Трудовой народ.

Трудовой народ,
Он поверил мне,
Он за мной несёт
Лозунг «НЕТ ВОЙНЕ!»

Лозунг «НЕТ ВОЙНЕ»
Очень нужен мне…
Ох, в сортир хочу –
Просто мОчи нет!
* - частушка и стихи принадлежат перу Людмилы Нешковой.

НОЯБРЬ

Ноябрь пришел лишь на исходе ноября,
А до того всё октябрём дышало:
Земля увядшая расслабленно лежала,
Осенний мелкий дождик нам даря.

И вдруг в 16:40 по часам
То, что в стекло "Газели" моросило,
Лишилось дробности, уверенности, силы-
И хлопья снежные в окне предстали нам.

За час, что на маршрутке до Москвы
Мы в туче снега молодого добирались,
Зима в пейзаж осенний твёрдо вкралась,
Присыпав густо залежи листвы.

И снег всё шел. Замёрзший негр-студент
Дать флаер о солярии пытался.
-"Что, сам там загорал?" - мужик смеялся,
И смех весёлый получал в ответ...

Обратный путь явил нам негатив
Пейзажа - вот на мутно-чёрном фоне
Лес, липким снегом густо убелённый
Сверкая, мимо нас назад летит.

Балкон теперь закрою. Снег идёт.
Из шкафа выну шубу из мутона
И буду ждать весны, когда с балкона
Опять смогу смотреть, как ночь плывёт.


КОМНАТА (буриме)

И вот я, как всегда, стою, подперши дверь плечом,
Жду, что хозяин заскрипит опять в замке ключом...
Как странно после этих всех прошедших долгих лет
Увидеть снова за окном знакомой лампы свет.

И скрипнет от шагов твоих паркетная доска,
И сердце радостно замрёт, и отлетит тоска,
Откроется тихонько дверь: в зелёной полумгле
Очки знакомые твои я вижу на столе.

Ты помнишь, как тогда, смеясь, мы мчались на вокзал -
Не помню, кто из нас тогда куда-то уезжал,
Но, знаешь, больше я теперь отсюда не уйду,
Как в том нам памятном, давно забытом мной году.

И ты стоишь с печатью одинокого житья,
С лицом, носящим горький след обманов и тревог...
Привет тебе. Дай вспомнить снова лёгкость бытия,
Что вновь перечеркнёт собой нам судьбы поперёк.

НАСТРОЕНИЕ (буриме) (Из «Песен Полтосов»)

Однажды я о прошлом затоскую,
Но, вынув свою книжку записную
Прошедших лет, помыслю: не вздохнуть
Над юностью моей кому-нибудь.

Здесь адреса забытых мной знакомых,
Страстей свидетелей, что и не снились вам...
Я не хожу туда. Люблю, оставшись дома,
Компьютер свой напрячь по вечерам.

В таком я с ними побывала переплёте,
В каком не мыслю я ребёнка своего.
Сейчас на улице на оклик: - "Как живёте?"
Мы с дочкой твёрдо отвечаем: - "Ничего!"

И не гадаем: что там, за словами?
Ехидство, зависть, или доброта?
Прощайте, уж не вижу я над вами
Крыл ангелов, что реяли тогда...

УЛЕТЕЛА ЛИСТВА (Из «Песен Полтосов»)

Улетела листва. На полгода
Обнажились ветвей кружева.
У природы особая мода:
На полгода застынет природа,
В наготе своего естества.

Улетела листва. Улетела.
С воем ветра её косяки
Покидали древесное тело,
Словно вслед за грачами хотели
Долететь до Евфрата-реки.

Зазимуем, листва, зазимуем,
Здесь, под снегом, покойно зимой...
Хоть слегка о тепле погорюем,
Но, увы, смертный сон неминуем
Твой и мой.

РЯБИНА

Улетели листья,
Обнажив плоды,
И рябины кисти
Ярки, молоды.

Их теперь морозы
Сладостью нальют,
Их, светясь, как розы,
Снегири склюют...

Так горнило грусти
Многим знак даёт:
Лишь мороз даст вкусный
Сладкий ценный плод.

ОКТЯБРЬ

Лысеют липы всё быстрей -
Удобней фонарям светить,
И с тёмно-бурых тополей
С порывом ветра дождь летит.

Октябрь оделся в желтизну,
И хоть газоны зелены,
Но видишь неба глубину
Из лысых парков глубины.

И снежноягодника горсть
Бросает школьник боевой,
И, как воздушный шар об гвоздь,
Хлопок раздастся под ногой.

А ночью в свете ярких фар
Вдруг поплывёт ночной пейзаж.
И зыбким станет тротуар
На миг, пока ползёт мираж.

Дождь начинает моросить
Внезапно с мутненьких небес,
И зонт приходится носить
С собой - по поводу и без.

Гуляешь ночью - красота!
Безлюдье, окна, фонари...
Из-под машины взгляд кота
Как огонёк такси горит.

Дождёмся зимних дней лихих -
Раздастся вьюги тонкий вой,
Снег снизу, сверху - а меж них
Чуть тёплой жизни тонкий слой.

Пока же, хоть и дождь идёт,
И все растенья отцвели,
Но грудь, волнуясь, жадно пьёт
Последний вздох живой Земли.

БРОДЯЧИЕ АКТЁРЫ

Горит закат, на нём темнеют клёны,
Шпиль гордой ратуши блестит, как черный шёлк.
И в городок въезжают гистрионы,
Их старый ярко крашеный возок.

Жонглируя зажженными свечами,
Бежит перед конягой Арлекин.
Бригелла с полинявшими усами
Поёт фальцетом гистрионов гимн:

- "Мы шутки и веселье затеваем!
Кто любит громкий смех? Сходись, народ!"
И Коломбина из возка кивает,
И поцелуй воздушный бойко шлёт.

Мы шутим, шутим! Здесь всё невзаправду!
И сыплет, не боясь солёных слов,
Шут Скарамуш похабные тирады
Под громкий хохот дюжих мясников.

И спляшет на канате Коломбина,
И Панталоне паклевых седин
Не пощадит развязный, тощий, длинный,
Румяный ярко-пёстрый Арлекин.

Он Коломбину в юбочке из ситца
К себе притиснув, схватит за бедро -
И болью неподдельной исказится
Измятый набелённый лик Пьеро.

ГАМЛЕТ

Театр уж полон. Ложи блещут,
Партер и кресла, всё кипит...
А.С Пушкин

Театр наполнен. Рукоплещет
Перед трагедией партер.
Духи, меха, причёски женщин,
И величавость их манер -

Всё блещет в ожиданьи пьесы.
Партер любуется собой,
Шлёт ложа на лорнет повесы
Взгляд торжествующий и злой.

Но суетность забыта будет,
Когда в знакомый пьесы ритм
Обычным театральным чудом
С волненьем сердце воспарит.

И, о Гекубе рассуждая,
Мятущийся безумный принц
Опять, опять сердца пронзает!
И девочка от лживых лиц

Поникнет, от жестоких лютых
Дворцовых козней и обид,
И зал, в шелка и мех закутан,
Опять дыханье затаит,

И снова замираньем встретит
Трагичный Гамлета финал...
Пока нет сил аплодисментов
Обрушить восхищённый шквал,

И потрясённое молчанье
Свои объятья длит и длит,
Лишь Муз тяжелое дыханье
Над мёртвой сценою стоит.

СЕНТЯБРЬ

Сентябрь. Земля ночами стынет,
Повсюду яблок аромат,
И в кроне липы золотые
Как будто яблочки висят.

Сердечки желтые роняя,
Шуршит, шуршит своей листвой,
И дворников суровых стая
Идёт с листвой в неравный бой.

Да и берез опрятных косы
Уж ромбик жёлтый просквозил...
Лишь георгинов гордых позы
Ночной мороз не победил.

На землю тучи брюхом пали -
Туманы, дождь - и фонари,
Что лето ярко освещали,
Теперь у облака внутри.

Немеет ночи бледный пламень,
Подростки больше не галдят,
Площадки детские ночами
Необитаемы стоят.

Сентябрь, подкравшись, опустился -
И замолчало всё вокруг.
Лишь яблок переспелых стук
Синкопами на мир пролился.

ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ (Из «Песен Полтосов»)

Чудесные школьные годы!
(За что их все любят? Вопрос!
Шагаешь в любую погоду
Голодный и сонный до слёз)

Девчонки меня не любили,
Соперницу чуя, видать,
А парни приветливей были
За то, что давала списать.

Но чувство победы законной,
Что каждый урок мне давал,
В привычку вошло. Непреклонно
Мой ум постигал, постигал -

- И с радостью - жизни устройство,
Химических формул накал
И клеток неявные свойства.
Мой ум многих знаний алкал.

Победы на олимпиадах
Давали уверенность мне,
Что жизни от нас что-то надо,
Конкретное, впрочем, вполне.

То чувство - достоинства, знанья,
С которым сжился и живёшь,
Мощнее, чем с парнем свиданье
Рождало азартную дрожь.

Сейчас иногда из Канады
Звонит одноклассник один -
Мы вместе на олимпиады
Ходили, взяв курс - победим!

Его эта воля крепила,
По жизни блюла и звала,
В науке его утвердила,
Он вертит большие дела.

Поддав, позвонит: - "Эх, с тобою
Я рад был, что можно дружить -
Красивая, умная! Стоит
Лишь вспомнить - и хочется жить.

А ты - приезжай! Эх, подруга,
Лет тридцать тебя не видал!
Как прежде, расскажем друг другу,
Как нас этот мир принимал,

Как жизнь, как работа, и в мире
Какие свершили дела!
Хорошая девочка Ира!"
- Ну да. Я такою была.

ПРОЩАНИЕ (Памяти Лены Пшеничниковой)
(Из «Песен Полтосов»)

Какой ты нежной девочкой была!
Незлобною, ответственной, терпимой...
Как ты хозяйство правильно вела!
Муж обожаемый, сын горячо любимый...
Какой ты нежной девочкой была...

Какую страсть смогла ты одолеть!
Наркотики, пристрастье к алкоголю -
Что всем всегда несло позор и смерть -
Сжав зубы, напрягая ум и волю,
Какую страсть смогла ты одолеть!

В твоём присутствии покой и чистота
В душе любого сразу поселялась.
Духов мерцанье, сердца простота,
Негромкий голос, кроткая усталость...
В твоём присутствии - покой и чистота.

Из нас сегодня всяк себя корит,
Что не рванулся в ночь ту роковую
На просьбу, что в душе звучит, звучит -
Не дать избрать завесу гробовую...
Из нас сегодня всяк себя корит.

Решив, как сын любимый, умереть,
Какую же ты глупость совершила!
Зачем тебе, столь нежной, эта смерть?
Ты выбрала уход, петлю, могилу,
Решив, как сын любимый, умереть.

Прощай навек. Вот твой открытый гроб,
Обитый алым, мать стоит, рыдая...
Из твоего в покойнице - лишь лоб.
Где твоя нежность, детка? Дама пожилая
Холодная, чужая, неживая,
Прощай навек. Вот - твой открытый гроб.



НОЧЬ (Август)

Чист и прозрачен августовский воздух.
На горизонте, ясен до деталей,
Районный центр сияет, словно звёзды,
Которым не страшны ни пыль, ни дали.

Всё в это время бурно поспевает,
И гулко в небо цвета чернослива
Звезде подобный, самолёт вплывает,
Огнями крыл сверкающий красиво.

Он не один. Звездою переспевшей
Прочертит мрак метеорит полночный,
И, над моим окном мостясь неспешно,
Медведица Большая хвост свой мощный

Поворотит на юг. И яблоки всё слаще,
И донник возглавляет разнотравье,
Вздымая запах пряный, и пьянящий,
И предосенней августа отравой

Всё дышит жадно. Чёрным баклажаном,
Блестящим, глянцевым, земля во тьме лежит...
Вот снова звёздочка по небу пробежала,
Привет Земле неся от Персеид.

ИЮЛЬ

Вот звон цикад, как часиков биенье,
Нас окружил, бегут секунды лета.
Ткань неба с запада тьмой грозовой одета,
Не уследить в истоме дня Земли вращенья.

И сутки напролёт июля полновесный
Мы ощущаем шаг - мир растворился в пеньи,
Что звучно славит Жизнь. В привычном восхищеньи
Ты слышишь хор созданий поднебесных.

Вот ласточки летают, кувыркаясь,
Вот коростель ночами испускает
Свой резкий скрип. Кого-то призывает,
Когда с ночной прогулки возвращаюсь.

Мотоциклисты в лёгких майках белых
Всю ночь девиц по городу катают,
И двигателя треск задолго возникает
До той поры, покуда оголтело

Из тьмы он выскочит, весь упоённый ветром,
Сверкнув огнём, и, заревев, рванётся
Сквозь ночи ткань. К спине девица жмётся,
Треск оглашает даль на километры,

И пискнет птица "Пить!" в сосновой чаще,
И часики цикадные взыграют,
А за рекою зарево пылает -
Вот вам портрет июля немудрящий.

РАЗГОВОР 2

Когда дары Святого Причащенья,
Раскаясь в исповеданьи грехов,
Ты принимаешь, встав благоговейно
Пред чашей, содержащей плоть и кровь

Того, Кто нами стал Своею волей,
То члены наполняет благодать
И тихий голос шепчет в сердце, что ли,
Прислушавшись же, можно разобрать:

-"Я за твои грехи уже наказан,
Ты только повторять их не желай.
Ты - Я теперь. Моим ты миром мазан,
Наказан и прощён. Не мучайся. Вставай."


РАССВЕТ (Июнь)

Июньским утром пар стоит над речкой,
Из-за востока солнце выплывает,
И чай в любимой кружке остывает.
Зарёй балкон залит неяркой, млечной.

Когда сквозь дымку свет от горизонта
Мир заливает, часто непонятно,
Закат ли растекается озоном,
Иль на балкон рассвет бросает пятна

Сиреневато-желтого свеченья
Сквозь дымку утра - мягко и не жгуче.
Куря, смотрю, как возникают тучи,
Растут, подобно венчику растенья -

И расползаются в пупырчатые крошки.
Сегодня день нам обещали жаркий...
Я греюсь на балконе, словно кошка.
И утро летнее так щедро на подарки:

Свет невечерний, запах влажной пыли,
Лихой полёт безбашенных стрижей,
Что, разлетясь в безумном вираже,
Чертёж пути меняют без усилий.

Шагов не слышно. Нежится в постели
Ещё народ - и утра аромат
Умыт и чист. Лишь ласточек парад
Звенит, омывшись в солнечной купели.

Потом проснутся галки и грачи,
И вот - выпускники с прогулки потянулись.
Звон юных голосов несётся с тихих улиц -
Июнь во всей красе под окнами звучит.


ЛИПА (июнь)

Склонясь от пышности июньского цветенья
Она стоит, тычинками пушась,
И летних запахов хитросплетенье
Струит вокруг невидимую вязь.

Вот этот запах - сладок, тонок, ярок
И плотен - он висит сам по себе.
То ветерка невидимый подарок -
Сверкнёт - и долго реет при ходьбе.

Чубушник издаёт клубники запах,
В лугах у речки коростель охрип,
Шиповник внёс на пышных ярких лапах
Свой тон, вплетаясь стройно в запах лип.

О мегатонны молодого цвета,
Орган июня! Щедростью своей
В виньетку пробудившегося лета
Вставь этих пчёл, летящих тяжелей

С цветущих лип. Добавь закат над речкой,
В зелёном небе юную луну -
И на зелёной скрипочке кузнечик
Натянет лета тонкую струну.

СМЕРТЬ ПОЭТА (На смерть Валерия Кравченко)
(Из «Песен Полтосов»)

Он был, конечно же, речист:
Занудливо, уныло, длинно.
Он был собою неказист.
Он на истории старинной

Страны, что кончилась давно,
Которой четверть века нету,
Всё объяснял: страна - гавно!
Он полагал себя поэтом.

..."Я Бальмонта читал сонет,
И вдруг открылося сознанье"... -
Поддав, на весь свой кабинет
Читал он с лёгким подвываньем.

Он много пил. Не верен был
Ни женам, ни семье последней,
Романчик новый заводил,
За сиськи ухватив в передней.

И вот он умер. Написал
Хороших несколько рассказов,
Себя гигантом полагал,
Детей не приласкал ни разу -

Он жил для Вечности. Она
Теперь поэта поглотила...
Погост, где верная жена
Его ждала, его могила

И два романа, и стихи,
Что, может, издадут на память...
Но горечь длится, не "хи-хи"
В груди друзей. Смогла их ранить

Поэта смерть. Его уж нет -
И только есть воспоминанье:
..."Я Бальмонта читал сонет
И вдруг открылося сознанье"...

ЖУК

Жук майский в воздухе висит, раскрыв объятья,
Крестом свои надкрылья разложив.
Как будто ангел в подвенечном платье,
Он, свесив брюшко, в воздухе кружит.

- Приди ко мне, о маленькая бейба!
Мой брачный танец кажет стать мою?
Усов гребёнки зришь на фоне неба?
Себя тебе на суд я отдаю:

Смотри, как бронзовЫ мои надкрылья,
Как глянцева моя головогрудь,
Как я, бася, порхаю без усилья,
Как я мечтаю лапку протянуть

Тебе, моя прекрасная лапуля!
Не отвращай лица, не прячь свой взгляд...
Твой силуэт изящен, словно пуля,
Предел моей мечты - твой яйцеклад!

Я под землёй мечтал ещё малюткой,
Как мы с тобой однажды воспарим...
- И детская толпа, заулюлюкав,
Маша сачками, ринулась за ним.


КРИВАЯ
(Из «Песен Полтосов»)

Не даст ногам покоя голова
Дурная, потому что ветер вешний
Опять трепещет, дуя в рукава
Моей весенней красочной одежды.

Иду, куда кривая приведёт -
Такое свойство у неё кривое -
И новая судьба за поворотом ждет,
И точно уж ногам не даст покоя:

Любила биологию всегда,
Зато работать стала программистом,
Затем престижных вузов череда
Мелькала вдоль судьбы моей со свистом.

И вот - стихи. Кривая, расскажи,
Куда меня ещё потом закинешь?
Иные возникают рубежи,
Когда, зажмурясь, новый жребий вынешь.

От ненависти к вере - в Божий храм,
Поняв, что есть места похуже рая...
По кочкам, буеракам, по полям -
Вези, вези меня, моя кривая!



ЛЕТО

Когда последний снег с травой сольётся
И с ливнем к нам нагрянет месяц май,
И в пух зелёный роща облечётся,
И с неба в свисте крыл пернатых стай

Обрушится тепло, и упадет в объятья
Друг друга, ободрившись, всяка тварь,
Я, доставая из комода платье,
С надеждою взгляну на календарь.

Теперь нам предстоит лишь лето, лето,
Нескользкий тротуар и лёгкий шаг!
Закаты будут плавно плыть в рассветы,
Зари катя по горизонту шар.

В ночи табак душистый замерцает,
Стон источая лёгкий, басовой,
И, силуэт цветочный заслоняя,
Тень обернётся Мёртвой Головой,

И бронзовою станет наша кожа,
Малина закраснеет на столах...
Мы, на себя на зимних непохожи,
По городу пойдём на каблуках,

И вплоть до осени нас будут ароматы
Цветенья, спелости и юности кружить...
Жизнь - это лето, я скажу, ребята!
И ради этой жизни стоит жить!

ЖИЗНЬ

Нас жизни впечатленья формируют.
Порой на свою душу на живую
Глядишь - и память прошлое тасует:
Кто это мыслит мною? Я? Не я?

Ты соткан весь из жизни впечатлений,
Когда-то восхитивших на мгновенье,
Усвоенных, как кислород - растеньем,
Желаньем встроенных в палитру бытия.

Ты состоишь из опытов прекрасных,
Что сущностью твоей, желая страстно
То заменить в себе, что безобразно,
Ты в восхищеньи меришь на себя...

Где я? Где мир? Лишь жизни отраженья
Ты видишь, изучив душевные движенья,
Следы былых побед и поражений.
Жизнь - скульптор твой. Желаньями слепя,

Она, как ливень, капли впечатлений
Обрушивает, и души растенье,
Омыв, преобразит. То, что достойно тленья,
Спадёт, а тело и душа - цветут.

Она твой дух питает и лелеет,
Твоим трудам создать себя радеет,
Твой опыт - жизнь. И это не истлеет,
И в Вечности тебе за это воздадут.

АНЕКДОТЫ

********

Продаются кондомы - 12, ну, дюжина,
И салфетка бесплатно приложена тоже.
Я спросила у парня - Салфетка к чему же нам?
Он сказал - Пот со лба чтоб утёрли, быть может...

********

- Ты смотри у меня! - грозно крикнул Ахилл.
- Сам смотри у себя! - ему Гектор сказал -
И отсёк ему что-то. Ахилл завопил.
В общем, Гектор Ахиллу в тот раз показал.

********

- Я те дам! - кричит тётка в лицо мужику,
- Я тебе покажу! - ей вторая подстать.
Тот, блаженно рукой подпирая щеку:
- Уж не знаю, какой предпочтенье отдать.

********

Не впадайте в иллюзии вы, господа:
Коль работать с красоткою вам предстоит,
То работа возможна, в теории - да,
А на деле, зараза, всё время стоит.


ЛИТЕРАТУРНЫЙ ИНСТИТУТ

Здесь лавры треплют старикам,
Как прежде, юные невежды.
На дом сей желтый Пушкин сам
Взирает с лестною надеждой:

Из них ведь гений может встать
Гигантом мысли, сердца, пенья!
Кто муз введет в свои владенья?
...Кому бы лиру передать?

ПОЕЗДА

Кто выдумал, что скучно в поездах,
Что наш удел в пути - лишь флирт да пьянство?
Взлетая, никнут за окошком провода,
Столбы их взлёт в воздушное пространство

Осаживают. Лесополоса
И серые корявые деревни...
Попутчиков весёлых голоса
Обычай путешественников древний

Исполнят - где родился, как живёт...
Порой доходит и до откровений.
Дорожный пресный сахар нам несёт
Весёлый проводник, зажав подмышкой веник...

А этот запах - запах рельсов, шпал -
Стальной, чуть с копотью, с тоскою, с креозотом -
И кто, его вдыхая, не мечтал
О чем-то дальнем - словно звал кого-то?

Я вас люблю - дороги, поезда,
Опасности налёт, терпенья нотка.
Цель приближается. Взлетают провода.
В руке попутчика рябит в стакане водка.


КНИГИ
(Из «Песен Полтосов»)

С библиотечных полок наших предков
Сверкают мне великие умы -
Монтень, мудрец и наблюдатель едкий
И Данте, изучивший круги тьмы...

Их я когда-то в юности читала,
Желая человечество познать.
Всех стран энциклопедия вставала
Передо мной из них. Гигантов рать:

Толстой, Рэмбо, Бодлер и Достоевский
Светили мне, давая жизни соль -
Но годы, жизнь... Борьба идей, конфессий
Источенной душе теперь дают лишь боль.

Все больше в моих книгах детективов
Теперь селится. Близок мне посыл,
Что Бога в людях на земле обидев,
Пространству ты становишься постыл.

И с книжных полок зрю я весть благую,
О ней из детективов Бог твердит,
Что Зло хоть на земле и торжествует,
Но Добродетель всё же победит.

ЛЮБОВЬ
(Из «Песен Полтосов»)

Все ждут её, о ней мечтают,
Жизнь без неё нам не мила...
Но это - тяжесть, кабала -
Вот что она. Не всякий знает,

Что лишь усмешка Сатаны
В её величии таится.
Очарованье длится, длится...
Чужое сердце будет биться

В твоей взволнованной груди,
Стальным охваченной объятьем.
Нам этот элемент приятен,
Но от него подвоха жди:

Урон, безумье, несвобода?
О чем мы грезим по ночам?
Чему мы курим фимиам?
Что мнится наслажденьем нам?

На дне её звучит насмешка,
Её познав, увидишь ты,
Как бренна участь красоты,
Что бесы нам предъявят спешно.

Она пройдет. Таков закон.
На смену ей придёт привычка
И Долга твёрдое величье -
Вот верное её обличье.

Оно и лучше. Трезвым жить,
Испытывать Покой и Волю -
Достойная для смертных, доля,
Вот что останется любить...

И это, в общем-то награда,
И ради этого иду
Я полем ужасов в аду -
И от Любви свободы жду


НА СМЕРТЬ БОРИСА СМОЛИНА
(Из «Песен Полтосов»)

На свои души непохожи,
Мы наугад бредем по свету.
Взглянул в лицо тебе прохожий -
Ты, может, встретился с поэтом?

Он нам на улицах встречался -
Наш город невелик и тесен...
Когда поэтов круг сбирался -
В нём он, создатель тихих песен

О деревенских трудных буднях,
О красоте чужой столицы -
Был органичен. Было трудно
Его душой не восхититься.

Его почтенные седины,
В стихах порою хулиганство,
Чуть ироничный, не картинный
Певец любви и постоянства.

Но сбился сердца голос севший -
И вот перо из рук упало,
И на Земле заиндевевшей
Одним поэтом меньше стало.



ЛЕС
(Из «Песен Полтосов»)

В нас, с детства знавших лес, еще жива
Легенда о богатстве местных дебрей,
Как на опушках леса сон-трава,
Мохнатая, лиловая, как небо,
Кивала проходящим; как в кустах
Непуганые славки гнёзда вили:
Яичко ростом с ноготь отложили -
И рядом петь! И был неведом страх

Лисе и зайцу. Мы их замечали
Перебегающими местную дорогу...
Как орхидеи здесь благоухали!
Неяркие, некрупные, но много
Их своим запахом манило нас, невинных.
Мы шли на запах - и без колебаний
Срывали их, беспечные созданья,
И меж грибов несли домой в корзинах.

Бывало, на поляночке, забывшись,
Приляжешь отдохнуть от сбора ягод -
Так, под тобою тут же раздавившись,
Клубника оставляла отпечаток
Во всю одежду, если не расчистишь
Себе местечко полежать с комфортом.
А нынче налипают только листья
В лесу тебе на куртку или шорты.

И берег, незабудками заросший,
Что звал к реке, теперь порос бурьяном -
И ноги что-то ломит постоянно,
И кто-то щурится из зеркала в прихожей...


ВЫПАЛ СНЕГ - 3

Выпал снег. Зима настала.
Под деревьями цепочки
Очень маленьких следочков -
Это белка проскакала.

Вот собака пробежала -
Видно, лаяла на белку:
Череду следочков мелких
Возле ёлки затоптала.

А вот здесь на снежной пыли
Отпечатался в сугробе
Силуэт спины - и в обе
Стороны как будто крылья.

Это любят делать дети.
На спине лежишь, руками
Разгребаешь снег, крылами
Выглядят узоры эти.

Кто-то встал - и рассмеялся,
Или, может быть, заплакал.
А из снега смотрит ангел -
Все ушли, а он остался...