Звёзды, окна, фонари

ХАРИТОНЬЕВСКИЙ

На Чистые Пруды пойду, повспоминаю,
Как славно было здесь лишь полсудьбы назад,
Как мимо нас звенели красные трамваи,
Как Грибоедов молча наблюдал парад

Цветастых хиппи, что всегда у Джалтаранга
Галдя, гнездились; барабаны, смех,
И полупьяный капитан второго ранга
Тряс кошельком, купив еды на всех...

Здесь я впервые в доме побывала,
Что вскоре стал любимым и моим.
В его окне, огромном, на ползала,
Парил с трубою белый серафим.

Здесь, провожая, на такси трояк давали,
Сюда приехал Лариных возок,
Под эти потолки с лепниною
печальный
Прекрасный Принц меня в своих когтях увлек...

Теперь он далеко. Не принц - и не прекрасный.
Теперь здесь у пруда сидит мой старый друг,
Вокруг него бомжи толпой теснятся грязной,
Бутылка коньяка здесь свой свершает круг.

Он пьет. Его с квартиры выгоняют,
Он спит на улицах, под свитер ноги вжав.
Он приключений ждет. Судьба
ему их предлагает
С щербатою улыбкою бомжа.


СНЫ - 1

Восток разгорается выше и выше.
Под крыши вернулись летучие мыши.
Пришла им пора в сновиденьях летать
И бабочек толстых в полете хватать.

А бабочка Парусник только проснулась,
От сонных видений, спеша, отряхнулась
И ввысь полетела, терзаясь вопросом:
К чему ей приснился китайский философ?

А Бэтмен еще не проснулся - он очень
Всю ночь был судьбою Земли озабочен.
Он только недавно отправился спать,
Летучую мышку во сне повидать.


СНЫ - 2

Нежнее, чем дымка ночных облаков,
Над миром колышется облако снов.
Вот кто-то во сне полетел в небеса -
Наверное, бабочка. Или оса.

Охотник во сне загоняет лису,
Пес ловко во сне утащил колбасу,
Котята во сне видят нежную мать
И снов молоко продолжают сосать.

А девочка Вера во сне услыхала
Из трубки мобильного звуки хорала.
Взглянула она - от кого же звонок?
А там, в телефоне, написано: "БОГ".


КОЛЫБЕЛЬНАЯ 2

Ночные цикады над полем звенят
И, сверху на них устремляя свой взгляд,
Июльские звезды дрожат в унисон
И тихо земля погружается в сон.

Тот звон не нарушит покой мотылька,
Спит шмель, зацепившись за венчик цветка,
Спят люди и рыбы, орел и змея,
На каждого звездочка смотрит своя.

Лишь лайнер небесный, мигая в ночи,
Заметный с земли, словно пламя свечи,
По черному небу неспешно ползет.
Привет от звезды и тебе, самолет!

СИАМСКИЙ КОТ

На улицы тихо опустится мрак,
Раскроет созвездья душистый табак,

Проснутся ушаны, проснутся сычи,
Завозятся сонно на гнездах грачи,

И бражник, к звезде направляя полет,
Таинственным басом в ночи запоет.

Спит голубь. Голубка тихонько сопит.
Лишь кот неотрывно в окошко глядит,

Где южные страны, моря, города,
Где ходит Канопус - Кошачья Звезда.

Канопус виден в Южном полушарии и в тропиках - в частности, в Сиаме.

ЖАЛЕЮ

Жалею я, когда уходит лето
И с улиц испаряется тепло.
Не буду я ходить легко одетой,
Придется одеваться тяжело.

Я не люблю на саночках кататься,
Не чувствую волнения в крови
От мысли, как я буду кувыркаться,
Дешевые салазки раздавив.

Теперь мой глаз упорно замечает
В зиме лишь гололеды да мороз,
И даже Новый Год не заменяет
Прогулок летних средь цветущих роз.

Одна зимой доступна мне отрада:
Под фонарем вечерним постоять
И появление из мрака снегопада
В кругу ночного света наблюдать.

ТРЕЗВОСТЬ

Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
С. Есенин
Смешон и юноша степенный,
Смешон и ветреный старик
А.С. Пушкин

Не жалко мне, что молодость прошла,
Не жаль, что красота моя минула,
Не жаль и тех, кого не берегла,
И тех, чьи ожиданья обманула.

Мир не цветет, романами маня,
Не разгорается сердечко от лобзанья...
Я рада, что на дочь, не на меня
Глядит жених влюбленными глазами.

Чье счастие смогла бы я составить?
Кто счастие бы мог составить мне?
В мои года уж можно не лукавить
И вместо "может быть" ответить "нет"

Нечаянно толкнул меня прохожий
И скрылся, извинившись на бегу.
Мне серенад под окнами дороже
Теперь слова: "Пардон, прости, бабуль".


ТАК ГОВОРИЛ ПУШКИН!

Придумали мы как-то такое упражнение: берется стих Пушкина, чтобы никто не знал, какой именно, смысл каждой строчки излагается прозой и рифмовка задается. И каждый играющий сочиняет СТИХ ПУШКИНА!
Мне досталось такое:

Коли не сбудутся твои надежды,
Не отчаивайся и не проклинай жизнь,
Печальный день прими как должное,
Ведь после него придет радость

Каждый привык жить будущим.
Повседневность не греет душу.
Все канет в Лету
Но воспоминания о прошедшем всегда будут дороги тебе.

У меня получилось такое:

Коль сразу не сбылись желанья,
Судьбу не стоит проклинать,
Уж Бог их начал исполнять,
Скрипят колеса мирозданья.

В душе в грядущее стремимся,
Нам настоящее пресно...
Лишь жизнь проживши, восхитимся
Тем, что прошло давным-давно.

К СУДЬБЕ

Судьба ко мне всегда благоволила.
Скажу ей, умирая - "Вспоминай".
Я вузам, людям, странам говорила:
-"Весь мир к моим услугам. Так прощай!

Прощай навек. Останемся друзьями."
И мир к услугам был. И Рок - пустяк.
Ведь Бог седой, укрытый облаками,
Мне в жизни не показывал кулак.

О, не меняйся, я прошу тебя! Не надо!
Ведь мы друзья? Прошу тебя - не дай
Мне моим детям вымолвить однажды:
"Весь мир к твоим услугам. Так прощай"

Я об одном прошу: когда вернуться
Придет пора мне в прах, забыться в вечном сне,
Пусть у моей могилы соберутся
Все мои дети вспомнить обо мне:

Марфушечка с косою до колена,
И Сонечка в камзоле от Кардена,
И Машка на караковом коне.


ОПЯТЬ ВЕСНА

Когда придет весна и прилетят грачи,
Крикливые, неряшливые птицы,
И кошек пенье снова зазвучит в ночи,
И зацветет на кочках медуница -

Я встану, выйду и пойду гулять,
Рассматривать прохожих с интересом,
И, может быть, заполнится тетрадь
Стихами о девицах и повесах:

Они пойдут тогда на улицы бухать,
Усилятся обменные процессы,
Друг друга будут громко окликать
Словами мира Пепси и прогресса,
Сирень под окнами повадятся ломать
Бестрепетно, как принцы и принцессы -
И станет легче мне. Весна заставит замолчать
Февральского ночного злого беса.


РЫЖИЙ ПЕС

Грачи поналетели. Сетью черной
И редкой, в воздухе вися, галдят,
И рыжий пес крутит хвостом проворно,
Распространяя личный аромат.

Его почуяв, чуткий нос узнает,
Что он вчера пометил все углы,
Что в пищеблок больничный он гоняет
И кошек загоняет на стволы.

Он юн, хорош собой - и жизнь прекрасна.
Его подруга - сука-волкодав...
Ну, в общем, парень, все с тобою ясно.
Чего брехать напрасно? Впрочем... ГАВ!


НОЧНЫЕ ОКНА

По вечерам, когда все окна ярки,
Когда закат беззвучно отгорел,
Я чувствую себя не то, чтоб в зоопарке,
А словно перед сборником новелл.

Там, за стеклом, немного искажаясь,
Идет чужая жизнь, и чьи-то судьбы ждут,
Чтобы им ярко жизнь заулыбалась,
Всяк на свой лад налаживать уют

Стремится за смешной перегородкой:
Кто смотрит фильм, а кто печет блины,
А из иных несется рев о лодке,
В которой Стенька сам лишил себя жены...

Как в этих окнах жизнь земная зыбка!
Гардины, кот, герань - и рай, как в шалаше -
И чья-то грустно-нежная улыбка
Опять в моей затеплится душе...


ПРО ЭТУ РАСПРОКЛЯТУЮ ЛЮБОВЬ

Вот мне муку судьба подарила!
Об одном только Бога молю,
Чтоб уже никогда тот счастливый
Голосок не запел:"Я люблю..."

Кровь, тугая, как из силикона
В вены гулко и жадно бьет,
Сердце - словно какой-то бессонный
Искривленный мучительный рот,

Он про жизнь мою нежности шепчет,
Превращая в подвиги грязь.
( Абрикосовый плавится вечер,
В поле дымкой роса поднялась...)

Мне власть очнуться не дана:
Всем телом зов ловлю:
"Я-он! Я - ты! Я - Сатана -
И я тебя люблю!"



ВЕСЕННЯЯ ПРОГУЛКА

Еще дубы черны и суковаты,
А уж березы все в зеленых точках
Миниатюрных глянцевых листочков -
И пухлый шмель торопится куда-то.

Наверное, поблизости таится
Лиловая куртинка медуницы,
А мать-и-мачех солнечные лица
Следят за ним, мечтая опылиться...

А я хочу капустницу поймать,
Уткнуться носом в сжатые ладони
И аромат лимонных благовоний
С ее дрожащих крылышек вдыхать.

(Мало кто нюхал бабочек... Однако капустницы совершенно отчетливо пахнут лимоном...)

ТИХИЙ ВЕЧЕР

Ветки лиственниц снова в зеленой короткой щетине,
На втором этаже моет окна девица в платочке,
А сосед из четвертой квартиры, солидный мужчина,
В чернозем под балконом любовно сажает цветочки.

А народ так неспешно и чинно с работы идет,
Так приятно пройтись по нескользким сухим тротуарам...
Солнце катится вниз. И, зеленый чертя небосвод,
Птицы в нем создают силуэты невидимых арок...

ЗЕЛЕНАЯ ЗОНА

Фонтан шумит. Струится воздух вешний.
Скрипят коляски, две мамаши пиво пьют...
Смеркается. Беседуя неспешно,
Они покурят - и, не торопясь, уйдут.

Пойдут назад, в свои микрорайоны.
Все тише скрип колясок, звук шагов,
Лишь слышен крик каких-то мелких покемонов,
Бритоголовых бойких пацанов,

Они ревут, не поделив игрушку...
Дорога в убегающих огнях -
И мерной поступью уходят две подружки
На тонких и извилистых ногах.

ПРАГА

Соберу чемодан, сяду в поезд и снова однажды уеду
В осененную черными шпилями старую Прагу.
В ресторации пан себе свичкову к пиву закажет к обеду,
Под копытами гордого Вацлава снова марает бумагу
Глянцевитых открыток туристов беспечное племя.
Виноградская улица, я вам скажу, малолюдна.
Все в иголках у бедного Вацлава медное темя -
Отгонять голубей. Но что впрямь в этом городе чудно -
Это Тынский собор у когда-то еврейского грязного гетто,
А теперь - богатейшего в Праге роскошной квартала.
Чтоб его заложить, кинул клич изувер-архитектор,
Чтобы дама из высшего света там замуровала
Под фундамент младенца. Такая нашлась, из придворных.
Даже имя доселе известно ее - Маргарита.
Тихо Браге покоится тоже там. Сумрачный, черный
Он стоит над своею могилою. Он из гранита.
Он со шпагой и в латах. При жизни почтенный ученый
Был рубака и хват. Ему нос и щеку отхватили,
Но, из золота сделав протез, равнодушный астрОном
Его употреблял, чтоб рассчитывать в небе светила.
Как какой-то прибор, одним словом. Ему уподоблюсь,
Снова городу снов своих злых восхищенное сердце открою.
Так и тянется жизни моей незаметная, тихая повесть:
Золотым видеть то, что навеки оставлено мною...



ВИД НА ИНСТИТУТ БЕЛКА НОЧЬЮ

Всю ночь лягушки пели у фонтана,
И Институт, как некий Тадж-Махал,
Под фонарями белизной сверкал,
В фонтане отражаясь неустанно.

Как минарет, поблизости стоял
Какой-то тополь непирамидальный,
Весьма довольный этим сходством дальним,
И отраженьем тоже в воду попадал.

Фонтан бездействовал. В нем стены отражались,
В нем тополь гордо в глубину небес свисал,
А в стороне, почти не искажаясь,
Зеленый полумесяц трепетал.

НАРЦИСС

Я рисую цветок.
Он в стакан водружен.
Гордо, как полубог,
Мне позирует он,

И, прищурив бутон,
Слышит в сердце своем
Пчел восторженный стон
За оконным стеклом:

Лбы к окошку прижав,
Захотят опылять...
-Ведь не зря же, сорвав,
Унесли рисовать!



ВИСОКОСНЫЙ ГОД

Зима почти прошла.
Просевшие снега
Сереют. До угла
Не добрести. Нога

Скользит на грязном льду.
Я зиму не люблю,
А в нынешнем году
Раздолье февралю!

Тебе всего стыдней
Должно быть, Цезарь Гай!
На целый день длинней
Быть должен месяц май!

Вижу, как Брут, горячась, подбегает к суровому Гаю
И говорит, задыхаясь, : - Цезарь, я все понимаю,
Хочется дать народам правильный календарь,
Но сделай ты май длиннее, ну хочешь - меня ударь!...
-И ты, Брут? - отвечает Цезарь, - Я ж сказал, длиннее будет февраль!..
- И получает в живот стилета холодную сталь.

НОЧНОЙ МИКРОРАЙОН

Снег криво исчерчен раскисшими тропками,
Нестройно поют загулявшие гопники,
Фонарь освещает их перемещения -
И даже не чувствуешь к ним отвращения.

Кривые рулады выводят, стараются,
И эхо кривое над ними мотается.
Их горестный рев над районами спальными
Звучит, как призыв , без ответа оставленный:

-Где девушек стройных глаза подведенные?
Где счастье? - Одно только небо бездонное
На свет намекает холодными искрами -
-И в муках рождается песня Шаинского.


КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Спи, детка. Уж давно заснули сказки
И дремлет одуванчик под окном,
Лишь толстый бражник, распустив на крыльях глазки,
Висит с гуденьем над душистым табаком.

Все сладко спит, потягиваясь в неге.
Закрой-ка глазки - и увидишь сразу ты,
Как звезды распахнут окошки в небе,
На них цветут чудесные цветы,

За ними тихий ангел пролетает,
В ночной рубашке, с мишкою в руках,
И он с тобой, конечно, поиграет...
-Ты спи давай. Потом расскажешь - как.

РЭП

Вот где-то 70-й, а может и более ранний год,
Родители твист отплясывают, Муслим Магомаев поет,
Наш папа еще стиляга, но уже написал диссертацию,
Ночами чадит паяльником, ловит западные радиостанции,
Бывает рад, когда удается в эфире поймать "Битлов"
И разбирает с нами смысл ими спетых английских слов.
С балкона распахнутого во всю мочь жарит летний закат,
Тополь под окнами всего лишь до 4 этажа пока,
Мы с братом тайком от родителей клеим крылья себе из газет,
Они войдут в комнату, а мы уже за окном, нас уже нет,
Мы плавно кружим над аллеей, полет направляя к реке,
Где, пляж намывая песчаный, драга шумит вдалеке.
Еще страшного было так мало, еще дремлет спросонок душа,
С папой в лес и на речку бегаем, и мама так собой хороша,
И кошка лежит на паркете, нежится в теплом пятне,
Имеющем форму стекла в освещенном солнцем окне,
И щурит синие очи. Еще пока на столе
Стоят пионы розовые в чешском резном хрустале -
Но уже заметен становится времени тихий ход,
Вот упал лепесток, второй - а скоро и солнце зайдет


ЛЕТНИЙ ПОЛДЕНЬ

На окнах вздулся тюль, опунция цветет,
Весь подоконник в пятнах липкого нектара,
И бабушка, ворча, в своем халате старом
Тот подоконник мыльной тряпкой трет.

Радиоточки голос радостно поет
Последний хит "Шагает солнце по бульварам",
Твист кружит в воздухе - и плавит тротуары
Июльский полдень. Под балконом рыжий кот

Лежит в тенёчке. А над ним, на миг застыв
В пареньи, стрекоза Большое Коромысло
Взлетает с слюдяным холодным хрустом,

Дав твиста па под радостный мотив.
И в тихом этом счастьи столько смысла,
Что видишь даже, как все это грустно.


МАЛЕНЬКАЯ МАРФА

- Не надо брать, Марфута! - Браю! Браю!
- Ну не кричи, Марфушечка! - Кричу!
Откуда столько ярости - не знаю,
В такой малютке. Злюсь, но хохочу.

Все стоптано, разбито и размято
Решительной младенческой рукой...
- Не кипятись, она не виновата,
Характер просто у нее плохой!

Но вот летит, протягивая руки,
У ног притихла. - Детка, что с тобой?
- Я не пойду туда. Там, возле этой штуки
В углу сидит Характер. Он плохой.

НОВОГОДНЕЕ

Мы Новый Год справляем все спокойней,
Давно забыты шумные застолья,
Вот дочки режут мясо в оливье,
И ангел ими вышит на канве.

Когда-то собирались мы с друзьями
Счастливые, с бенгальскими огнями,
С шампанским, с санками - гостинцы собирать -
И шли из дома в дом колядовать.

С годами стих наш новогодний праздник.
Уж не ворвется в дом веселый безобразник,
И, отхватив в прихожей кек-уок,
Не сунет наш гостинец в свой мешок,

И в трубке телефонной все трезвей
Приветы поздравляющих друзей.


СОСЕДКА. (из детских воспоминаний)

Темные растрепанные косы,
Долгий взгляд тяжелых желтых глаз,
Родинка большая возле носа,
На халате въевшаяся грязь,

По-французски с бабушкой болтала,
Папиросу поднося к губам –
Дочка боевого генерала,
Сданного полком большевикам.

Сын Валерка, из тюрьмы вернувшись,
На весь двор, бывало, чуть проснувшись,
Из окна «Джамайку» запускал,

И с улыбкой дерзкой слушал это
С тусклого последнего портрета
Молодой красивый генерал.


КУЗЕ

Ты белый, но в мышастой полумаске,
А пятна на спине, мышастой же окраски -
Намек на то, что ты - хороший мышелов.

Ты часто поздороваться подходишь,
Порой домой по лестнице проводишь -
Ты деликатней уличных котов.

Ты сиротинушка теперь. Ведь баба Зина,
Державшая тебя, вторую зиму
На местном кладбище покоится одна,

А раньше пел ты ей холодными ночами,
Хотя старушка, скажем между нами,
Любила перед сном хватить вина...

Что ж, заходи, погрейся. Вот колбаска.
Твое лицо в мышастой полумаске
Такое скромное, взгляд чистый так глубок,

Что, полагаю, сможем мы поладить,
Однако, слышишь, если будешь гадить
Не в тапки, не под дверью - а в лоток!


НЕВИННЫЕ ДЕТСКИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ

Промозглый зимний вечер в ночь сгустился,
Налился теплым светом окон ряд,
И вот на землю плавно опустился
Ночной неслышный мягкий снегопад.

Душа невинных радостей желает.
Примолкнув, кверху лица задерем -
И вновь куда-то сердце ускользает,
Как в детстве в снегопад под фонарем.

Снег возникает в свете фонаря
Из ничего, из мутно-черной бездны,
Душе о чем-то бОльшем говоря,
Про будущий ее полет межзвездный.

ХОЛОДНАЯ ЗИМНЯЯ НОЧЬ.

На небе зеленом видна молодая луна
И редкие мелкие острые зимние звезды.
На снег упадает сияющий контур окна,
Звенит от шагов кристаллически воздух морозный.

От инея графика веток берез не видна,
Стоят, распушась, как нарядные дети, серьезны.
От холода в мире такая стоит тишина,
Как будто бы там, в инструменте гармонии звездной
Какая-то низкая вдруг замолчала струна.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ДЕТСКОГО САДА
(это, скорее, зимний вечер, но все-таки уже темно...)

Пунктир на мир наносится снежком.
Прохожие румяны, но суровы.
Я в шубке в крапинку, с большим воротником,
Примотанным к лицу платком пуховым.
Скрипит по снегу папа каблуком,
Блестя штиблетом узконосым новым.

А я сижу у папы на руках
Под горестное бормотанье братца:
"Таскай, таскай такого байбака!" -
И можно величаво улыбаться.

А мама в санках ворчуна везет.
Лежит дорога возле спортплощадки,
Вдруг мимо низко пролетит, как черт,
Ко льду пригнувшись, конькобежец гладкий...
А снег, густой и мелкий, все идет.


ГРЮНЕВАЛЬД. НЕМЕЦКАЯ ШКОЛА

Толпа, его увидев, поняла,
Сколь смерть в глазах Распятого мала:
Замученный гигант, кило примерно ста,
Всей тяжестью своей свисает со креста,
И перекладины под этим грузом гнутся,
И пальцы неестественно раскрыты,
Их напрягает гвоздь, в ладони вбитый,
По нитке капли сукровицы льются...
Синюшный, грязный. В плоть впились сучки,
Выдавливая крови ручейки.

Но рушится под ним распятье. Ведь
Он больше, чем мучения и смерть...

Молчанье. Вздох. Толпы оцепененье.
Да, это мастерством холодное владенье -
Без сладости. Без ангеловых арф.
И мастер алтаря - ГотхАрт НитхАрт.




ЗАГАДОЧНАЯ УЛЫБКА

В ее глазах застыл лукавый смех -
Художник, верно, страстью очарован:
Так взор его открыт, так вдох неровен,
Ее портрет он пишет дольше всех.

Завороженно глядя на нее,
Тончайшие фиксирует движенья -
Победы женской злое выраженье,
И бьется на груди узорное шитье...

Его одна задача увлекала -
Он злую недоступность передал.
Она его мужчиной почитала.
Он - женщиной ее не почитал.


ДИПТИХ (Из «Песен Полтосов»)
1 ВЧЕРА

Ночной промозглый грязный гололед,
Прогулка до ночного магазина.
Мотор вдали медлительно ползет,
Чуть слышно в воздухе плывет струя бензина.
Как улица тиха невыразимо!
Бдит за стеклом полночный продавец.
Вот мимо прохрустел, жуя резину,
С бутылкою решительный юнец,
И вдруг об землю хвать ее, подлец!

И вот уж за стеклянными дверями
(Где мишка с пирогами не стоит)
Меланхолично брякаешь рублями,
А всех охранник в черном сторожит.
В картинной позе он бесстрастно зрит
На кассы, водку, соки и повидла.
Ледком мотор подъехавший скрипит.
Звук дверцы. Музыка. Фальцет: - "Уйди! Обрыдла!" -
И гаснет в воздухе шансон о жизни быдла.

2 ДАВНО

Балкон раскрыт. Рассвет. Июнь. Жара.
С подругою, валяясь на диване,
"Архипелаг" читали до утра.
Мускат. Ненужной лампы умиранье.
Гитары надвигается звучанье
С пустых цветущих липовых аллей
Под окнами. Двух голосов слиянье.
Глядим - Никитины, Татьяна и Сергей
Идут домой под утро из гостей.


СЕМЕЧКИ. (Пластический этюд)

Сизый голубь, прошу, надо мной не кружи,
Прекрати над моей головой виражи.
Мир принес, говоришь? Все ты врешь, полагаю.
Я ж ни с кем не дерусь. Ладно, лопай, держи...

ВЕЖЛИВЫЙ КОТ

Мне на лестнице встретился вежливый кот,
Намекнул, что мне сумки домой поднесет,
И боднул меня в ногу, и боком потерся...
Извини, дорогой, тут лишь хлеб да компот.

ОСЕННИЙ ДЗЕН

(Все знают звук хлопка двух ладоней. А как звучит хлопок одной руки? - дзенский коан)

Улетели на юг певчих птиц косяки.
У мужчин под глазами набухли мешки -
Согреваются выпивкой. Многие носят
На щеке след хлопка одинокой руки...

СТРАШНАЯ СКАЗКА

Буратино в лесу неподвижно лежит,
Над ним дятел, зловеще снижаясь, кружит...
И тебя, мой малыш, та же участь постигнет,
Как и всякого, кто от отца убежит

ОКТАВА РАННЕЙ ЗИМЫ

Как быстро превратилась осень в зиму!
Как сразу поредели звуки ночи,
И молодежь уж шаткими кривыми
Ночными голосами не волОчит
Вдоль улиц песен о какой-то Симе,
Которая отдаться им не хочет.
Обросший пышным зимним пухом кот
Глядит уклончиво. Он тоже не поет.




КОНЕЦ ОДНОГО ХОРОШЕГО ЛЕТНЕГО ДНЯ
(Из детских воспоминаний)
Сицилиана.

Уже угасло небо над двором,
Возникли звезды, пышные, густые,
Окошками покрылся каждый дом.
В них, персиковым светом залитЫе
Домашние беззвучно за стеклом
Осуществляют действия простые...
Фонарь большой зажегся за углом,
Под ним деревья стали голубые.

Какой же сладкий воздух! Словно чай!
Какой ванильный запах у скамейки!
Как маттиола близ карагача
(Такой цветок сиреневенький, мелкий)
Пускается вдруг пахнуть по ночам!
Ее благоуханье вьется змейкой,
А не стоит как шар или свеча,
Или как пар над суповой тарелкой.

Еще немного в теннис поиграть
И уличные песенки послушать.
Уж скоро всех начнут из окон звать:
"Домой, Аркаша!", "Ужинать, Андрюша!"
Андрюшка начинает запевать
Про крошку Мэри. Нужно молча слушать,
Иначе можно в бубен схлопотать.
И вот несется: - "Ира, Дима! Кушать!"

ВИД ИЗ ОКНА (буриме)

А за стеклом прорезалась суровая зима,
И вьется вкруг виньеткою морозная кайма.
Лишивши все вокруг знакомых очертаний,
Снег чертит прорези в дизайне тел и зданий.

Не поскользить ли нам по зеркалу прудов?
Вон мчатся девочки в коротких полушубках...
Взмывая, падает фонарных проводов
Пушистая волна в искристых снега трубках.

И белым облаком спускаются с небес
Кристаллы льда - и липнут в беспорядке
К поверхности ветвей берез и яблонь гладкой,
И в белой шубе льда стоит, невидим, лес...



СИНИЦА В РУКАХ И ЖУРАВЛЬ В НЕБЕ

...И, сжатая в руках, заговорит синица:
- O журавлях, мой друг, томиться не годится.
Они летят над нами длинной чередой,
На смену одному, глядишь, летит другой...

Я штучка с перчиком. Ты, милый, так и знай:
В моих объятьях ты всегда познаешь рай.
Шалаш, дворец... Что нам? Судьба такая:
Дням нашим промелькнуть, беспечно протекая,

Они и молоком и медом обернутся.
Ты тучей не смотри. А в прошлое вернуться
Нам, смертным, не судьба. Бери-ка в руки ноги
И журавля забудь. С ним будешь одиноким.

Сошелся клином свет ведь не на нем одном.
Поверь, ты никогда не будешь счастлив с журавлем,
Ведь он журавль для всех. Он рушит жизни в прах.
Ты, милый, ничего не смыслишь в журавлях,

А я в твоих руках навечно. Я согласна
Рожать тебе детей, не ревновать напрасно,
И счастье и беду берусь с тобой делить.
Женись на мне, мой друг. С лица не воду пить.

ПЕСНЯ

Мы долго были циники ехидные,
Мы не скупились на слова обидные.
Герои наших дум и драм
Лишь издеваются,
Но длится, длится жизнь, мадам,
Жизнь продолжается.

И долго-долго мнилось мне,
Что я - на белом скакуне,
А все вокруг - безличный хор,
Мне удивляются,
Но длится, длится жизнь, сеньор,
Жизнь продолжается.

И вот - любовь, обман, развод,
С младенцем полон рот хлопот,,,
Мой белый конь, где прыть твоя?
Артритом мается...
Но длится, длится жизнь, друзья,
Жизнь продолжается.

А дочки между тем растут...
Детсадик, школа, институт -
Эй, принц на белом "Бентли", вон
другие шляются!
А я сама себе закон -
Жизнь продолжается!



ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР

Еще не вечер. Но уже закат.
Весь мир играет в красках перламутра,
Они в подобье радостного утра
Раскрашивают свет. Не Час Быка

Зовет проснувшейся ночницы писк,
Но время пробуждений и восходов,
И выпускает Сириус Природа -
С востока восходящий яркий диск.

Я с вами, други! Красок торжество
В моей душе зовет восходы тоже!
Душа не ожидать чудес не может,
Меняется лишь чуда вещество.

Стихи. Друзья. Покой в кругу семьи -
О том ли в бурной юности мечталось?
Под знаком Сириуса легкая усталость
Диктует мягко ценности свои.

Еще не вечер... Будет ли вообще
Его печаль, унынье и смиренье?
Судьба ложится на стихотворенья
Размер и ритм. И сладко на душе.


ПРОГУЛКА

Природу клонит в сон. Древес,
Сверкавших прежде изумрудом,
Листва раскинулась повсюду,
Желтея и шурша, и лес

Уже сквозит закатным светом.
Он брезжит весь осенний день.
Иду спокойно. Веток сень
И лица, лица... Всем приветы.

Вот Саня Бобер. Стильный, ловкий,
Красавец, байкер, модный хват
Кружил девчонкам всем подряд
Их неокрепшие головки.

Костюмчик модный... Эй, привет,
Еще увидимся с тобою...
На клумбе что-то голубое
Шурша, мне кланяется вслед.

Вот Галька Зайцева. Ее
По рекреациям когда-то
Любили догонять ребята,
Из класса "А" хулиганье.

Потом замужество. Питье
И двое девочек печальных
От собутыльников скандальных
Тащили вечером ее.

Привет. Пока. А вот я и пришла.
Пока, еще увидимся ребята.
А здесь в земле лежат моих два брата.
Покуда я еще не умерла,

Я буду иногда ходить сюда
И как-то раз приду совсем. Навеки.
Вы, свои твердо смежившие веки -
Привет. Пока. До Страшного Суда.


СЧАСТЬЕ

Оно естественно сначала,
Однако из воспоминаний
Вдруг незаметное всплывало -
И, наконец, пришло названье.

Как знойный день тяжел и долог!
И вдруг обрушится ненастье -
Как вспомнишь ливня плотный полог,
Так видишь - это было счастье.

Рожденье дочерей - так долго
И так мучительно тянулось
Терзанье родов. Но в итоге
Мне в детях счастье улыбнулось.

И длится, длится ощущенье,
Что жизнь промчалась лучезарно...
Остановись, продлись, мгновенье!
Тебя я вспомню благодарно.

ЦЫГАНКА

-Дай, красавица, ручку твою -
Я тебе на судьбу погадаю.
Вижу я, что умрешь молодая.
Я тебе талисман подарю.

Камень с дыркой, цыганские бусы,
Глаз Куриного Бога слепой.
Есть в коллекции с моря такой
У любого, кто с юга вернулся.

-Ты его никогда не теряй,
Он владеет твоею судьбою.
А иначе умрешь молодою!
Дай копеечку! Денежку дай!

Только я промолчала в ответ,
Увернулась, смешалась с толпою.
Может, правда, умру молодою?
Всё мне словно четырнадцать лет -

Так прекрасен мир Божий порой,
И пора эта длится и длится:
Взрослых дочек счастливые лица...
Я и вправду умру молодой.



ДЕФИНИЦИИ

Судьбу свою мы сами выбираем,
На перекрестках избирая путь.
У многих нас судьба - тропа прямая,
Нам просто не хотелось повернуть.

А если повернуть тебе угодно -
- По сути дела однова живем -
Путь в сторону мы назовем Свободой,
Иль как-нибудь иначе назовем.

Но все пути, прямые иль кривые,
Людей приводят на один порог:
Всех равно ждут ворота гробовые,
И этот факт зовется Грозный Рок.