Перевоплощения - 3 Сказки для взрослых

Л ю б о в н и к   ц а р и ц ы
         Т а м а р ы

Вьется горная дорога,
И не видно ей конца.
- Господин, поспи немного,
Ты устал и спал с лица –

Говорит слуга мой верный.
Только как в седле уснуть?
Небо, горы непомерны.
Что мою стесняет грудь?

И каких предчувствий тайных
Гложет душу мне недуг?
В жизни нет путей случайных.
Вот, и замок выплыл вдруг.

На утёсе, над ущельем
В небо впился, так высок.
Огонёк мелькает в келье,
А на дне бурлит поток.


В скалах выбиты ступени,
Серпантином путь лежит.
На него бросают тени
Кипарисы и самшит.

Это мне наверно мнится –
Звон цикад, плывёт луна.
Во дворце живёт царица.
Какова собой она?

Наконец–то и ворота.
Лают псы, огни зажглись.
Строгий окрик:-Путник, кто ты?
Стой на месте, отзовись.

- Витязь славный, князь отважный –
Отвечает мой слуга:
- Быть хотел бы гостем вашим,
Держит путь издалека.

Драгоценные подарки
Для царицы он привёз
И из стран заморских жарких,
И из тех, где лют мороз.-

За железными вратами
Суета и голоса.
Вход открылся перед нами,
Пала света полоса.

Заезжаю, ослеплённый –
Ярок факелов огонь.
Подо мною утомлённый,
Испугавшись, прянул конь.

Тут же слуги-эфиопы
За узду его берут,
По бокам его похлопав,
В стойло царское ведут.

А меня ведут в покои
По невиданным коврам.
Нет, в бассейн. О-о, запах хвои –
От усталости бальзам!

На тахте халат атласный,
В яствах стол, мангал, кальян.
До чего же жизнь прекрасна!
И уснул от счастья, пьян.

Глаз своих не открываю,
В полудрёме слыша звук.
-Где же я? - припоминаю,
-Почему поёт дудук?-

В это самое мгновенье
На щеке я ощутил
Нежных губ прикосновенье –
Изумлённый я застыл.

Притворяюсь крепко спящим,
Чтоб мгновенье не спугнуть.
Будто оловом кипящим
Страсть наполнила мне грудь.

Не хочу поднять ресницы,
Изорвал мне душу страх.
Может быть мне только снится
Роз дыханье на губах?

- Славный витязь, гость мой милый,
Дай в глаза твои взглянуть.
Нет, не сном всё это было.
Ведь ко мне ты вёл свой путь?

Как ты молод, как прекрасен
И ,к тому ж, безмерно смел.
Ты слыхал? Конец ужасен
Тех, кто знать меня посмел.

Каждый прямо из постели,
Не увидев и рассвет,
Мёртвым сброшен был в ущелье,
Погибал во цвете лет.

Не питай надежды ложной,
Я должна предупредить –
Жить остаться невозможно:
Мне женой лишь царской быть.

Не отступишь, я в награду
Буду ночь одну твоей.
Вижу, милый. Слов не надо,
Обними меня скорей!..

Боже мой, какое чудо!
Можно ль большего хотеть?
Ни о чём жалеть не буду,
Я согласен умереть.

Волшебство чудесной сказки,
Самый сладостный дурман –
Ощущать вот эти ласки,
Обнимать вот этот стан.

Видя нежный завиточек,
Страсти чувствовать накал.
Я бы каждый ноготочек,
Бесконечно целовал.

Как глаза твои бездонны,
Я хочу в них утонуть.
Этой муки сладки стоны.
Ну ещё, ещё чуть-чуть!..

Я очнулся. Жив – о диво!
За окном уже рассвет.
Как, царица, ты красива,
Излучаешь будто свет!

Лучше б ты меня убила
В тот момент, пока я спал.
Почему ты пощадила,
Для чего живой я встал?

Спи, любимая. Любовью
Не нарушу твой покой.
Здесь кинжал мой в изголовьи
С этой целью под рукой.

Вот ларец с чеканной дверцей.
Пусть в него вместят моё
Окровавленное сердце,
Что пронзит мне остриё.

Мне нет места под луною -
Это правда, видит Бог:
Без тебя, как без него я
Всё равно бы жить не смог…

           Б Ы К

Свет ослепил глаза на краткий миг.
(Как было страшно и темно в загоне!)
Но что за поле, что это за крик?
Что за охота и за кем погоня?

Куда б сбежать? Ограды замкнут круг.
За ней стада взбесившихся двуногих.
Что означают жесты этих рук
И что сулит мычание безрогих?

Крик, как раскаты грома: -Ма-та-дор-рр!
Вокруг смотрю и, наконец-то, вижу -
Одетый пёстро, (видно цыган-вор),
И чувствую, как остро ненавижу

Набычившись, как конь, копытом бью.
Туман висит кровавый пред глазами.
Пусть шевельнётся — я его убью.
Вдоль распорю камзол его рогами.

Танцуя, он снимает плащ, наглец!
А плащ с изнанки цвета алой крови.
Ну, всё, пришёл терпению конец.
Я мчусь к нему, насупив в гневе брови...

Он увернулся раз, потом другой,
Уже в атаках сбился я со счёта.
Что это держит он второй рукой?
Меня уже не раз кольнуло что – то.

Ко мне оборотившись вдруг спиной,
Идёт беспечно в сторону трибуны.
Он просто не считается со мной!
В душе как будто рвутся жилы-струны.

Да как же так? Никак я не пойму,
В растерянности глупо озираюсь.
И снова, видя плащ, к нему бегу
И… падаю, на что-то натыкаясь.

Я на коленях. С морды – кровь и пот.
Захлёбываюсь пеной от позора.
Сдыхая, слышу, как толпа орёт,
И вижу пряжку с туфли матадора.


У р а л ь с к и й   р у д о к о п

      
Как душит пыль, как давит полумрак,
Лампадки свет колышется в забое.
Кваску на зорьке выпил натощак,
А гул в башке, как будто с перепоя.

От устали не чую рук и ног.
Уже киркА пудовой гирей мнится.
А дома рты.
Помилуй меня, Бог,
Прости грехи, не дай остановиться!

Видать, не слышит Бог меня со дна,
Из этой шахты, как из преисподней.
Пускай бы услыхал хоть Сатана,
Не то помру, не дале, чем сегодня.

Ни зги не вижу. Что же это тут?
Ах, чур меня! И впрямь помог лукавый!
Ядрёна вошь! Ведь это ж изумруд!
Куда ни глянь, налево и направо.

На это я и волюшку куплю,
И будем жить с родимыми, как баре.
Для нас для всех огромный дом срублю...
Эх что-то очумел я, как в угаре.

Где силы взялись? Только помирал.
Ещё чуть-чуть, ещё сгребу немного.
Кому ж я благодарность задолжал –
Нечистой силе или всё же Богу?

Бывают вправду в жизни чудеса,
А я-то ведь не верил грешным делом.
Уймитесь слёзы, не раскрыть глаза...
О - ох!… Что же это так сдавило тело?

Не шевельнуться. Господи! Обвал!
Отроют ли меня из этой груды?
В конце туннеля свет вдруг засиял,
Я крепче сжал в ладонях изумруды.


       П И Р А Т


Всё рыщите, наглые крысы!
Сейчас запущу башмаком.
Шуршать здесь хвостом своим лысым
Не будете больше кругом.

Нигде мне от вас нет покоя,
Ни в море, ни в этой тюрьме.
Душил бы вас голой рукою,
Да только оковы на мне.

Злорадствуйте, мерзкие твари!
Я смертник и вздёрнут с утра.
Как вы, я не думал о каре,
Но якорь бросать мне пора.

Пищите? Смеётесь, наверно,
Что я здесь, как пёс на цепи.
Дружков себе выбрал я скверных,
Продали — закон зацепил.

А раньше всё было иначе
И ветер мне дул в паруса.
Подружкой была мне Удача,
Хранили меня небеса.

Ушёл и от пули я шалой,
Не взял меня сабли клинок.
Эх, помню суда я Махала –
Богатство подбросил мне рок.
На долгую жизнь бы хватило
И мне, и потомкам моим.
Но жадность меня погубила,
Сражений пьянил меня дым.

Как вспомню про этих из Мекки –
По шкуре проходит озноб.
Глумленье, кровавые реки
И моря для всех общий гроб.

Я зол был – меня полоснули.
Остался на память мне шрам.
Как будто леску протянули
С брови по щеке и губам.

Но шрам – украшенье пирата,
И женщин имел я шутя.
В портах оставлял по брюхатой
(Сам шлюхи портовой дитя).

А жизнь у пирата – не шутки.
Вам, крысам земным, не понять,
Как наши сводило желудки,
Когда ни попить, ни пожрать.

Цинга – и беззубый рот гложет
Червивый, зацвёвший сухарь.
Съедался и пояс из кожи,
И тот, кто слабей иль бунтарь.

Бывало, однако, и хуже –
Чуть-что – и к акулам за борт.
Безлюдного острова суша
Последний причал был и порт.

Но я жил на редкость счастливо,
Избегнув с полсотни смертей,
Ценя только ром или пиво,
Картишки и пару костей.

Зарыл я богатства Махала
На острове как-то у скал.
Душа ни одна не прознала,
Где клад мой. А я всё не брал.

В спиртном и кровавом угаре
Я как – то о нём позабыл.
Мечтал я о Мадагаскаре,
А лучше б прощенье купил.

Кто был пошустрей, так и сделал,
А мне не хватило ума.
Подвесят моё завтра тело,
Уж лучше б скосила чума.

На каменных плитах я плачу,
От страха всё тело дрожит.
Я думал о смерти иначе,
Чем тот, кто был мною убит.

Тогда я её не боялся,
Разбойник, насильник и вор.
Над жертвами я потешался,
Жестокий верша приговор.

Теперь они все вдруг ожили,
Рыдают на все голоса.
Толпою меня окружили,
Мне страшно смотреть им в глаза!

Как в самом ужасном кошмаре,
Хоть с жертвами вместе кричи.
Девчонка в разодранном сари,
Глазища не пяль, замолчи!

От плётки моей семихвостой
Трещит кожа чёрных рабов.
От сабли большой моей острой
Мозги вылетают из лбов.

Мушкет под столом мой стреляет,
Картёжникам ноги дробя.
Моя же рука опускает
Собрата за борт, не скорбя.

Навалены горами трупы
На клад, что никто не найдёт:
-Вонзайте в меня, крысы, зубы –
Досада больней душу рвёт!

Я слышу – скрипят уж засовы.
От страха штаны намочил.
- Cнимите скорее оковы!-
Охранникам я завопил.

- Вы только поверьте мне, братцы!
Я так помирать не хочу!
Раздам вам своё я богатство,
Охране, судье, палачу.

-Ты будешь болтаться на рее,
Как с рыбой протухшей, мешок.-
- Кончайте тогда поскорее,
Лишь рому плесните глоток.

Плеснули, нутро мне согрели.
На шаткий ведут эшафот.
Эх, саблю б! Казнить не посмели б –
Я всем тут вспорол бы живот...