Кто помнит сны?

Кто помнит сны? Кто в них живет играя? Во сне сомнений нет, но меркнут сны. Кто просыпается, свой сон не понимая и вновь уходит в сон, его не замечая? Что общее, меж бодрствуем и спим? И там и там сомнений нет в живущем. Бывает сон, что знается как сон, ты можешь в нем летать и строить замки и все, что только сможешь сотворить. Там нет границ и ты как бог всесилен. Неуязвим, для стали и огня. Но первая граница остается, меж есть и нет. Меж Я и Мир вокруг, и это значит остается сон, о том, что в жизни есть её живущий. А значит, есть и тот, кто в ней умрет. Так что же назовем мы пробужденьем? Узнав, что ты во сне придет покой, бесстрашие и к миру беспощадность, ни зла, ни остается, ни добра. Бессильный бог, взирающий спокойно на муки персонажей сновидений, на тело, что дряхлеет, распадаясь, на мир, сгорающий вокруг сухой травою. А пробудившись, некому смотреть и боль, и радость, сила и бессилье, безжалостность и нежная любовь живут, своей лишь следуя природе. И потому никто не пробуждался, а значит и никто не засыпал. И мысль о том, что кто — то жил и верил, проходит, появляется опять, ничем не отличаясь от сомнений, иль веры в то, что некому страдать. И есть глаза, в них часто будут слезы и руки, что сжимаешь в кулаки и есть другой, страдающий от боли, и что с того, что это только сон. Кто проведет границу между снами? Кто разделит живущего и жизнь? Кто скажет, этот мир един в основе? И кто докажет, что он разделен?
Пустая болтовня!
Щебечут птицы, над озером крадется лунный свет. Мы будем плакать или веселится и ничего прекрасней в мире нет. Еще мы будем слушать шум столетий, играть с богами, пить вино страстей и будем тихо таять в лунном свете, пройдя дорогой призрачных затей.