Не удалось мне гением родиться...

Не удалось мне гением родиться,
Хоть не сказать совсем, что идиот,
А гением - трудом лишь становиться,
То проливать лишь слёзы, кровь и пот.

Ввиду того, остался кем и был -
Средне-статичным горе-гражданином,
Хотя и не гений - всё же не дебил,
И был Стране не пасынком, но сыном.

Страна любила многих сыновей
И дочерей наверно очень многих,
Но может быть, любила всех сильней -
Что были шибко совестью убоги.

Им были все доступные блага,
И к власти они быстро поднимались.
Вздыхали люди -"Жизнь ты не права!"
Её любимчики - лишь хитро улыбались.

От их улыбок сердце в теле ныло,
Хотелось что-то - грелкой разорвать.
И гениям порою и дебилам -
Один предмет на всё хотелось класть.

Но слава Богу, вопреки Фортуне,
Все пасынки свой крест ещё несли
Ведь созидание было в их натуре.
И тем они, всех нас - не раз спасли.

Пока любимчики пускали всё в распыл...
Плотины рушились... и корабли тонули...
Леса горели... Те, что их тушил -
Лишь новые проблемы заслужили.

А те - по чьей, всё делалось вине,
Шли только вверх, иль драпали на Запад.
Мужик как прежде, истину в вине -
Искал всегда, был прост, как старый лапоть.

Кто чуть умней - косил под дурака,
А дураки - лишь далее глупели,
У пьяного легонько мужика
И нос, и совесть чуточку синели.

И было б так наверно сотни лет,
Да вдруг конец - всесветно замаячил,
И пережили б снова сотни бед,
С одной надеждой - "Будем жить иначе!"

Но Бог-Отец устал терпеть и ждать,
Всех сыновей и пасынков несчастных
И всех решил примерно наказать -
Концом неотвратимым и злосчастным.

Теперь Конца лишь ждём, как коммунизм -
Когда-то с горя одуревши, ждали.
И всех объял нас лёгкий пофигизм...
Его в себе случайно не встречали?

Коль встретите - "Привет ему большой!"
Он стал чертой, характером народным,
Ему претит любой порыв благой,
"Мне по-фиг всё!" - лишь бросит благородно.

И самолёты падают вразнос,
И корабли за три минуты тонут!
И всех нас в горе мучает вопрос -
"Кто виноват?!" и души наши стонут.

Второй вопрос - "Что делать?" гложет нас,
А вот ответов истинных не знаем.
Лишь потому, что враг рассудок наш,
А мы его в себе обожествляем.