***

В то, что тепло вернется, этот холодный мир,
Как Бонапарт треуголкой - клянется серым картузом,
Все нимфы куда-то попрятались и ты - одинокий сатир,
Пьешь из крана вино, удивляясь отсутствию вкуса.

Что ж ожидает там - за дверью и за крыльцом,
Вышел. В холодном пуху тут же увяз по колено,
Тот, кто сумел зачать, считает себя отцом,
Выпивший бочку вина - считает себя Диогеном.

Каждый холодный день, словно новый урок,
Бог нам судья и учитель - это его порука,
Будто строители из Вавилона окончили башню в срок,
И каждому, кто с билетом, Господь пожимает руку.

Каждый прожитый день научит держать удар,
Научит найти баланс, когда ты на льду подскользнулся,
Ты хочешь сбежать туда, где не сможет засечь радар,
Но стоит достигнуть цели - будильник заставит проснутся.

Ты не покорен другим, эпохе, любви, судьбе.
Хотя бы на этот раз не потерпев поражения,
Закинув голову вверх, смеешься в лицо себе,
Не узнавая себя в собственном отражение.

Камень катится вниз. Птица взлетает вверх.
Но камень, брошенный вверх, вниз низвергает птицу.
Кто-то однажды сказал: "Писательство - страшный грех.
Ты будто играешь в Бога, чернилом марая страницы."

Но у искусства нет рамок или границ,
Оно выходит за все, во что бы не поместили.
Переживая вечность оно, как маленький принц,
Вернется на астероид, оставив тело пустыне.

Вроде бы все хорошо - со звездами в волосах,
Ищешь, глядя лишь сердцем, людей особого сорта.
Словно летучий корабль на поднятых парусах,
В поисках лучшей жизни, лишившись родного порта.