Экспертный обзор. Эдуард Учаров. Январь-2015

Обычно, если пишешь от головы – начинаешь вязнуть в интеллектуальной зауми, а если работает только сердце – барахтаешься в светлой беспомощности…
Но иногда случаются чудеса. Два этих органа вдруг начинают работать заодно, и мощь мысли соединяется с лучом четырёхкамерной доброты. Форма, содержание, смысл и звучание – всё становится подвластно лихорадочно записывающей руке.
Со мной это случается редко, а вот с авторами, представленными в подборке, видимо, часто. Поэтому достаточно условно и крайне субъективно я отбираю те десять стихотворений, которые подарили мне мгновенные и легкозвучные ассоциации.   


СМАРАГДА ВТОРАЯ "Седьмой фут"
http://www.stihi.ru/2015/01/01/385 номинатор Тейт Эш

Вместившись постепенно и с трудом
в садовую квадратную лагуну,
он в ней прижился, деревянный дом,
похожий на беспарусную шхуну.
У ног его шумел кафешантан
куриный, с шантеклером сипловатым,
но ранним летом умер капитан,
а осенью нагрянули пираты.

Единственный его жилец и страж –
котёнок, умостившись на заборе,
глядел, как растащили такелаж
и топорами вырубили море,
и слушал, как из предпоследних сил,
теряя дар движения и речи,
велосипед беспомощно скулил,
грузовику заброшенный за плечи.

Затих собачий заполошный крик,
а он остался - пыльный, неуклюжий,
высокий неухоженный старик
в полузасохшей виноградной луже.
Стоит, опустошённый до ключей,
и смотрит сквозь чугунные ресницы,
от солнечных насмешливых лучей
хотя – и не умея заслониться.

Когда стихотворение – одна большая и точная метафора и каждый последующий образ – кирпич, возносящий строящееся здание всё выше, а ты взбираешься по нему, хотя всегда боялся высоты – тебе головокружительно, но хорошо. Только до слёз обидно за вырубленное небо…


АЛЕКСАНДР МАРОЧКИН 2  «отставник 4»
http://www.stihi.ru/2014/06/22/7415 отборочный тур БЛК

перловка с мясом на обед,
а на десерт окурок примы.
уж сколько войн и сколько лет
они для нас не разделимы.

сухой паек тряхну слегка,
привычно сэкономил малость,
консервов ,видишь - пол мешка,
а жить до вечера осталось.

в окопе слева пустота,
в окопе справа...нет окопа,
обрывки черного бинта,
песок прожаренный и копоть.

стяну с себя бронежилет,
потом ,возможно, пожалею,
но ведь известно - смерти нет,
а жить комфортней не потея.

между атаками часок,
а то и два,бывает всяко.
позавчерашний коньячок -
последним в жизни был ,однако.

мелькают мысли вкривь и вкось,
как в небо пущенные пули,
мне дополнительную горсть
патронов братья сыпанули.

и вот их нет , а я как штык,
готов к труду и обороне,
а этот чертов штурмовик
его судьба еще догонит.

ох, сколько ж люду здесь лежит,
в степи - когда то Диком поле,
всем места хватит кто убит,
за дом , жену , детей и волю.

Известный литературный блоггер Эмиль Сокольский делится такой историей: «Кириллу Ковальджи случалось общаться с Михаилом Светловым, о чём он иногда вспоминает. Вот и на этот раз (мы беседовали в кафе близ станции метро «Белорусская») Светлов однажды рассказал: «Во время войны я читал стихи бойцам. Начался обстрел. И тогда я понял, что в моём стихотворении есть длинноты».
Две первые строфы, на мой взгляд, очень сильное и законченное стихотворение. Больше о войне, чем «консервов, видишь – полмешка, а жить до вечера осталось» уже и не скажешь ничего… (однако автор должен обратить внимание на пол мешка (!) и на грамотное оформление стихотворения)


АЛЕКСАНДР СПАРБЕР "О жуках"
http://www.stihi.ru/2010/10/19/6367 квота Главной редакции (от  Ануки)

      "Колорадский жук снял свою пижаму
      и уполз в Колорадо в поисках жанра."
       (Юрий Арабов)

Под дождями, под ветром и градом
рассужденьям пустым вопреки,
улетают жуки в Колорадо
навсегда улетают жуки

Улетают жуки в Колорадо
собираются молча, без слов
и горят их сердца, как лампады,
сквозь хитиновый жёсткий покров

Приземлившись в отчизне любимой,
скинут русской неволи печать
и отправятся, солнцем палимы,
в колорадских полях умирать

Полосатые снимут пижамы
аккуратно надкрылья сложив,
и зароются в землю упрямо
всё, ребята – закончилась жизнь

Но не помнить о них не могу я:
меж картофельных синих глазков
проступают, как след поцелуя,
просветленные лица жуков

На каких полях они теперь умирают?
Помню я своё детство и юность, проведённые в посёлке Шипицыно Кировской области. Десять соток под картошку на дальнем огороде. Кидали мы тогда колорадов в банку с керосином и даже не подозревали, какое ненормальное значение приобретёт это слово теперь. «Поэзия – дело мужское, кровавое», как и «Жизнь насекомых» – вот такая вот энтомология.
Но главное ведь крылья, а это полёт, и значит лица жуков светлы…


САША ЛУРЬЕ "Потоп"
http://www.stihi.ru/2014/06/26/5246 квота Главной редакции (от  Степа)

Случился потоп, мы залезли на башню.
Под нами вода, поглотившая мир.
И в ней огоньками мелькали циркачки,
и мячики котик морской подносил.

В тяжелой воде серебрились монеты,
плыл с черным распятьем обугленный крест, 
и к башне последние мячики света
нес котик морской с уходящих небес.

В лирике восемью строками можно сказать абсолютно всё, раскрыть любую тему. Лирическая поэзия и должна стремиться к концентрации слова. Вообще, краткость известно чья сестра. Поэтому мне всегда импонировали восьмистишия – понижается риск случайных слов.
Тема этого стихотворения, конечно, не особо нова и очень трагична, однако морские котики из небесных подразделений, несущие мячики света – это то, почему стихотворение, на мой взгляд, всё же случилось.


РОДИОН ВЕРЕСК "Мой язык не мёртв" 
http://www.stihi.ru/2015/01/09/10008 номинатор Татьяна Лернер

Мой язык не мёртв – он просто не знает, куда идти,
Где земля, где трава, где озёрной воды чуть-чуть.
Холоден день под окном, одуванчик дик,
Тихо кругом, и вот я тоже молчу.
И ты молчишь. Солнечная полоса
Пол перечёркивает, яркая, как свеча,
И внезапно гаснет. «Будет гроза» -
Про себя говорю и продолжаю молчать.
И слова плывут, барахтаются, как шмели
В закисающем молоке. Вечереет. Мокнет земля.
Жизнь как жизнь. За стеной разгоняется лифт.
«Что за лето!» - скажет твой взгляд.
А на ощупь ты хрупкая, как растревоженный дёрн.
Хлопнула дверь на лестнице. Жизнь как жизнь.
Стук в подоконник - то ли дождь, то ли время идёт.
Как тут быть? Что сказать? Если знаешь – скажи, скажи.

Первая и последняя строка – вот что должно быть особо ударным и удивительным. Начало – заинтересовывает и заставляет прочитать остальное, а конец – концентрирует  послевкусие от произведения. Но здесь дело даже не в этом. Первая строка ещё и отсылает сразу же к известному спору – поэтом владеет язык, или поэт языком? Однако, главное всё же, что язык автора – жив, и он просто не знает куда идти. А это признак интуитивной поэзии. Когда приходит вдохновение – язык вдруг сразу же отыскивает свою тропу, а ты просто следуешь за ним.


БАХ АХМЕДОВ «Знаки препинания»
http://www.stihi.ru/2015/01/05/3943 номинатор Наталья Крофтс

Скучаю  (многоточье) по тебе.
А ты по мне скучаешь (знак вопроса)
Я вижу (запятая) что в судьбе
моей, увы, давно настала проза.
Мне страшно ставить точку (точки нет!)
Меня теперь страшат любые знаки
Скучаю…  И молчание в ответ
Как чистый лист нетронутой бумаги.
И только где-то прячется вопрос.
Вопрос вопросов: как найти дорогу?
Молчание (тире)  незримый мост
К тебе (вопрос). К себе (вопрос). К итогу?
И в каждом знаке прячется тоска
(Знак восклицательный, и снова многоточье).
Зачем ты так близка и далека?
Молчание. Судьбы короткий прочерк.

Замечательные формальные решения этого произведения. И за кажущейся простотой стоит мастерское владение не только знаками препинания (восклицательный знак), но и всем остальным поэтическим арсеналом. Моё почтение.


МАРИНА ЧИРКОВА «Гизелле»
http://www.stihi.ru/2014/08/25/5779 номинатор Александр Измалкин

1
Сквозь твои черты
прорастут цветы –
розы в сто шипов, раскалённый мак.
Дно стеклянных дней
(говори о ней),
об одной о ней, да не просто так:

Золотая пчёлка отыщет щель,
проползёт бедром (а ужалить жаль),
а потоп – потом, а тепло – теперь,
остальное – шёлк, лепестки и май...

2
Гизелла танцует. Шаги будто дразнят споткнуться.
Шипы золотые на злых каблуках этой птицы.
Рисованой бабочки певчей, цветка перелётного.
Гизелла нежна обожжённо, а сальса опасная длится.
И тянутся ветви лесные к рукам её с гжельского блюдца.

Гизелла поёт. Шёлк и перец, торнадо и краеш-
ком — сл(ад)кая соль-не-просыпь из ресниц ошалелых!
У клетки витой, золо(той) есть открытая дверца — Гизелла,
Гизелла, Гизелла!.. — терзать твоё имя, пока обнимаешь…
Глаза: оп(рок)инутый обморок, лава и лёд их…

3
Руки Гизеллы прозрачные в лунных узорах.
Розовый снег в голубых кружевах (почему эти тени тревожны) –
Грусти летучая рыбка танцует, всегда беспечальна.
Зеркальце сердца звенит, никогда не разбито.

Лёгкая пташечка! Ловчие сети рисуют по коже
синею вышивкой строк – без узла, без зазора;
Беглая бабочка белая, парус отважный… а лодку качает –
в море ли, в небе – не знаю уже, моя vita…

4
Нечаянный этот коктейль не похож на твои,
но он для тебя, о тебе лишь. Вот так с утра
покажется: рядом, руку лишь протяни,
и тянешь руку, и вздрагиваешь — вчера!..
То памятной мяты уменье всплывать, тонуть,
кру(жить)ся чаинками, ткаться в узор ковра —
В глазах у идущих мимо теперь не хватает чуть-чуть:
гречишного мёда Ташкента, нью-йоркского серебра...

...И снится: гитара — пламя, а голос — волна (вольна!),
прозрачная рыбка — сердце, и пальцы — живой коралл,
а моря опять не выпить, а надо до дна, до дна,
и слух уже не отнять, и век не сомкнуть, и стран-
но вдруг смешаю в ладонях — тебе, тебе:
три лёгких слова, слезинку хмеля, смешинку дня...
Дотронься кубиком льда до трещинки в нижней губе
и ты почувствуешь, как я целую тебя.
 
Очень интересный поток сознания, создающий именно настроение танца. И звукопись, и игра слов и, собственно, ритм – всё погружает читателя в атмосферу шороха танца. Даже пляшущие буквы подмигивают ему с монитора. И смысл в принципе уже не важен – главное достигнуто – мистический танец жизни и смерти полностью завладел тобой.


САША БЕСТ «На казни Святого Тома»
http://www.stihi.ru/2014/11/28/9873 номинатор Ольга Алёшина

Вышел в рай на часок, а в раю… ну почти как дома,
Только ангелы ходят, и всюду цветет черешня.
- Я, крылатый, вчера пил на казни святого Тома!
- Не слыхал о таком…
- Жаль, весьма симпатичный грешник…

- Ты спустись, посмотри, на Земле, может, он не помер.
Может,  вы, как всегда,  впопыхах не того казнили?
Или в ад загляни, захвати им бутыль боржоми.
От меня. Для здоровья полезно. Чтоб дольше жили.

Вышел в ад на часок, а в аду… ну почти как дома
Только черти везде, но знакомых мелькают рожи.
- Я, рогатый, вчера пил на казни пройдохи Тома!
- Не слыхал о таком…
- Жаль, забавный такой святоша.

- Ты спустись, посмотри, на Земле, может, он не помер.
Может,  вы, как всегда,  впопыхах не того казнили?
Только в рай загляни, и верни им бутыль боржоми.
Я туда самогона налил, чтобы дольше жили.

А на утро с больной головой я проснулся дома.
Ни чертей, ни боржоми, ни ангелов здесь не видно.
Я сегодня  всю ночь пил за счастье святого Тома…
За свое, черт, возьми. За свое… даже вспомнить стыдно.

Занимательное сюжетное стихотворение, да ещё и написанное с добродушной иронией. Сюжетный приём не нов, однако, в данном случае смотрится очень симпатично и правдиво. Особенно последняя строфа, которая свидетельствует о таком знакомом многим опыте, как причащение, скажем так, боржоми. Опыт этот святой, жаль только, что иногда бывает затяжным. Как говорится: …И опыт, сын ошибок трудных, И гений, парадоксов друг…


АННА АРКАНИНА «мама-рыба»
http://www.stihi.ru/2015/01/12/3452  отборочный тур для резидентов БЛК (квота Александры Герасимовой)

Майка на лямочках,  время в песке,
крепко завязли ноги.
Море то близко, то вдалеке
по побережью бродит.

Дети галопом: туда-сюда,
солнце их нежно гладит.
И веселит отпускная волна
весь этот детский садик.

Бьется привязанный, как к столбу,
синий ничейный шарик:
 – Мама, его не отдай никому,
он нам пока мешает!

Давит на плечи вчерашний груз:
тихо врастаю в остров.
Если не выкручусь, то вкручусь –
стану чуть ниже ростом.

Стану понятливей, чуть добрей,
выращу до лопаток
волосы, счастье куплю в декабре,
и не одно – десяток.

Время на лямочках, майка в песке,
больше не взять попыток.
Воздух горячий глотаю во сне,
тихая мама-рыба.

Сильное произведение, рассказанное от первого лица о судьбе женщины. «Женским» я бы это стихотворение не назвал. Вот это:   «Мама, его не отдай никому» честное до последней правоты и подкупающее детским, слегка неправильным синтаксисом. Очень поэтическое в хорошем смысле:  «Если не выкручусь, то вкручусь – стану чуть ниже ростом». Сильнейший финал: «Воздух горячий глотаю во сне, тихая мама-рыба».
Бывает, что стихотворение получилось, а бывает, что случилось. Вот мне кажется, что эти строки случились…


АЛАН "Волхвы и Василий"
http://www.stihi.ru/2015/01/05/9098 номинатор Татьяна Лернер

Когда поёживается земля
Под холодным пледом листвы,
В деревню "Малые тополя",
А может, "Белые соболя",
А может, "Просто-деревню-6ля"
Хмуро входят волхвы.

Колодезный ворот набычил шею,
Гремит золотая цепь.
Волхвам не верится, неужели
Вот она - цель?
Косые взгляды косых соседей,
Неожиданно добротный засов,
А вместо указанных в брошюрке медведей
Стаи бродячих псов.
Люди гоняют чифирь и мячик,
Играет условный Лепс.
Волхвы подзывают мальчика: "Мальчик,
Здесь живёт Базилевс?"
И Васька выходит, в тоске и в силе.
Окурок летит в кусты.
"Долго ж вы шли, - говорит Василий.
Мои руки пусты, - говорит Василий.
Мои мысли просты, - говорит Василий.
На венах моих - кресты."

Волхвы сдирают с даров упаковку,
Шуршит бумага, скрипит спина.
"У нас, - говорят, - двадцать веков, как
Некого распинать.
Что же вы, - говорят, - встречаете лаем.
Знамение, - говорят, - звезда."

А Василий рифмует ту, что вела их:
"Вам, - говорит, - туда."
Василий захлёбывается кашлем,
Сплёвывает трухой,
"Не надо, - шепчет, - лезть в мою кашу
Немытой вашей рукой.
Вы, - говорит, - меня бы спросили,
Хочу ли я с вами - к вам.
Я не верю словам, - говорит Василий.
Я не верю правам, - говорит Василий.
Я не верю волхвам", - говорит Василий
И показывает волхвам:

На широком плече широкого неба
Набиты яркие купола.
Вера, словно краюха хлеба,
Рубится пополам.
Земля с человеком делится обликом,
Тропа в святые - кровава, крива.
А небо на Нерль опускает облаком
Храм Покрова.
Монеткой в грязи серебрится Ладога,
Выбитым зубом летит душа,
А на небе радуга, радуга, радуга,
Смотрите, как хороша!

Волхвы недоуменно пожимают плечами,
Уворачиваются от даров.
Волхвы укоризненно замечают,
Что Василий, видимо, нездоров.
Уходят, вертя в руках Коран,
Кальвина, Берейшит.

Василий наливает стакан,
Но пить не спешит.

Избы сворачиваются в яранги,
Змеем встаёт Москва,

И к Василию спускается ангел,
Крылатый, как Х-102:
"Мои приходили? Что приносили?
Брот, так сказать, да вайн?"
"Да иди ты к волхвам, - говорит Василий.
А хочешь в глаз? - говорит Василий.
Давай лучше выпьем", - говорит Василий.
И ангел говорит: "Давай."

Этот стих был включён мной в лонг последним после долгих раздумий. Текст как бы развенчивает идею о святой Руси православной, которая спасёт мир. Поголовно пьяный русский мужик и т.д. – весь набор штампов по списку. Написано талантливо, но этически и эстетически мне не близко. Перефразируя крылатое выражение – скажу: Такой постмодерн мне не нужен. Нет в этом стихотворении внутреннего света. Есть ирония, но злая, направленная на разрушение определённых этических и эстетических установок читателя. Самый верный приём, по которому можно вычислить таких вот авторов – это когда не низкое сравнивается с высоким, а высокое сравнивается с низким и тем опошляется. Смотрите: Ангел сравнивается с крылатой ракетой Х-102, несущей смерть; церковь преступна – поскольку на плече неба набиты купола и т.д. Там много таких сравнений. Мне лично всё это не нравится. Повторяюсь – сделано талантливо. Яркие и запоминающиеся образы и сравнения. Стихотворение равнодушным не оставляет, однако, сдаётся мне, что оно от лукавого. Но на истину я, конечно, не претендую.