Возвращение Одиссея

Всё ноет. Я ведь старикан, по сути.
Мне больше эти битвы не нужны,
в которых победителей не судят,
а судят тех, кто не хотел войны.
Я не хотел. От смерти не сбегал.
Бела, как соль, торчит моя щетина.
Зачем топтать родные берега,
коль не узнать мне собственного сына?

Я самого себя не узнаю.
Поскольку смерть чужою не бывает,
я многих потерял. И не в бою.
Их смерть меня туманом накрывает,
в котором растворяется Итака,
как знак забвенья множества имен.
Но мне не надо никакого знака.
Все знаки это кровь и ложь знамен.

Вот я вернулся. Кружат те же птицы
над мысом. Я стою, как гость.
То от меня сумело возвратиться,
что временем изглодано, как кость.
Мне нечего сказать своим вассалам.
Не отличу я друга от врага.
И мудрость больше не ищу с кинжалом.
Я зря пришел на эти берега.

Здесь надо мной не чайки, а вороны.
Пора и мне обрадоваться им.
Уже скрипят уключины Харона.
Не возвращайтесь, мертвые, к живым...
Не возвращайтесь к тем, кого потоки
безжалостного времени снесли,
и не понять где предки, где потомки,
где боги неба, где рабы земли.