Бывший. Как мой дедушка женился

Проснулся Иван Эдуардович поздно, как всегда. Не верил, что пожилые люди спят мало. Он спал много, говорил: отсыпаюсь. Теперь у него новая жизнь, без будильника, без обязанностей.
Нет, какие-то обязанности все  же  были: повезти внука в музыкальную школу, проверить уроки, подождать сантехника.
 Раз в месяц ждал пенсию, это стало событием, обсуждал с соседом прирост пенсии, в этом году , благо, он был существенным.
Иван Эдуардович пристрастился к телевизору,  а в той жизни почти никогда не смотрел никаких передач, все было некогда.
Со смертью жены жизнь изменилась. Была семья, одно целое, дети, общее горе, радость, а он был главой этого целого.
Теперь, Иван Эдуардович стал бывшим мужем, бывшим главой бывшей семьи.
Нет, на детей ему грех обижаться: звонят часто, приходят. Соседка говорит - золотые дети. Просто, он стал другим. Обидчивым. Казалось, что потерял былое уважение, появилась к нему снисходительность. Что самое ужасное,  у него появились противные угодливые, заискивающие нотки. В такие моменты Иван Эдуардович злился на себя и на всех. Однако, подавливал все вольные мысли, боясь остаться в одиночестве.
Самым любимым временем суток стала ночь. В это время он встречался со своим прошлым. Иногда гулял с Машенькой, ходил с ней в кафе, рассказывал, как плохо без нее, делился своими обидами, маленькими радостями, с удовольствием говорил о внуке. Последние дни жизни Маши, он много ей сказал о том, как она дорога ему. Жена слабо улыбалась и повторяла: « Я знаю, дорогой, всегда знала.»
Знала с тех пор, когда он перед свадьбой сознался, что родители против их брака, отрекутся, ежели сын женится. Иван Эдуардович женился. Потом все наладилось, родители полюбили Машу, но это потом.
Вспоминал, как родилась старшая дочь, сколько было радости!
Почему-то, с пеленанием у отца получалось ловчее, пеленал, грел кашу ночами, баюкал. Когда родилась вторая дочка, также пеленал, баюкал, нянчил. На работе, порой, слипались глаза.
Маша была больше, чем женой, она была другом, тылом, опорой. Когда Ивана чуть не сняли с должности, жена была рядом, с ним, как всегда. Когда его, ветерана чествовали, когда он шел по ковровой дорожке к трибуне, а рабочие скандировали его фамилию, знал, что Маша сидит в зале и плачет, опять с ним, опять рядом.
Вспоминает, как его, молодого специалиста, вызвал начальник цеха и предложил вступить в партию: пора, мол, двигаться.
Его поколение никогда не было приверженцами партии, прошло время истинных большевиков, но ,когда в 90-е, стало модным швырять партбилеты, Иван Эдуардович молча положил свой партбилет в сейф, принес домой при увольнении, Маша посмотрела на него удивленно и сказала: «Ты у меня молодец, Ванюша!»
Маша ушла, А он стал бывшим мужем, директором. Настоящим…стариком.



Как  мой дедушка женился.

Это было сразу после Гражданской войны. Дедушка служил на границе, на Кавказе. И вот, сразу, как только наступило мирное время, дедушке дали отпуск, и он поехал на родину, на Дон. Время было голодное, тяжелое. Михаил, так звали дедушку, давно не был дома, он скучал по донским степям, по родной станице.
Дома были рады, отец, георгиевский офицер, казак, гордился сыном, но был сдержан - ведь Михаил служил в Красной Армии. Вечером вся родня собралась на подворье у Назара Быкова. Михаил рассказывал о Кавказе, про горы и людей, с которыми жил и служил.
Следующим утром Миша встал рано, собрался на хутор, навестить тетку. Он шел по станице, отвечая на приветствия станичников, поглядывал на девок.
Михаил уже подумывал о женитьбе, хотел в жены свою, станичницу.
Перейдя  мост, парень оказался на той стороне реки, где жили "иногородние", так казаки называли пришлых, украинцев кацапов, т.к. себя считали особой кастой.
По пути на хутор, он решил зайти к тетке Марине, с дочерью которой когда-то гулял. Тетка Моря, заплакала, увидев парня, рассказала, что дочь умерла во время тифа, много станичников ушло от тифа, холеры.

- Теперь, сошлась я, Миша, с Костей Лысенко, плотником. Жена тоже от холеры померла, с тремя детишками оставила, а у меня никого, вот и решилася. Миня, а узварчику или кваску будешь?-
Михаил не отказался. Тетка позвала  старшую, Катеньку, принести гостю квасу. Катя вошла, принесла квасу и мигом ушла. Однако, Миша рассмотрел невысокую, стройную девушку.
Проведал тетку на хуторе, а по дороге туда и обратно думал, думал и на обратном пути опять зашел к тетке  Марине. Увидев Михаила, Марина удивилась, зачастил чего-то парень. Но вскоре все выяснилось. В этот раз и муж, Константин был дома.
 После обязательного приветствия, Михаил заговорил: - Я сейчас в отпуске, времени немного, месяц, поэтому не буду ходить вокруг да около,
Жениться хочу, на своей, станичной. Больно дочка ваша, Катенька по душе мне. Отдайте мне ее, дядя Костя. Увезу с собой, распишемся в сельсовете. Не бойтесь, обижать не буду, любить буду.-
Угрюмо молчал Константин, потом заговорил: - Я, Миша, тебя и не знаю вовсе, что за человек ты, не здешний уже, да и Катюшке 17 только.
А еще и твои как глянут, мы ж иногородние, не казаки.-
_- Я сам себе голова, мне батя не указ, подумайте, через 2 дня приду, тянуть нельзя-
Ушел Миша, задумались Костя с Марией. И жалко дочу было, и парень, видать, хороший, самостоятельный.
 На следующий день позвали Катю. - Неволить не станем, но подумай, дочка. Что тут : голод, нужда, а Мишка, все же офицер, да и парень хороший, вроде, трезвый, смирный.-
Проплакала всю ночь Катя, страшно было с незнакомым мужиком ехать куда-то, да сестра, Тасюшка, смеялась:
- У него ж, ног не видать, до колен сапоги, а от колен - гимнастерка! Неужто так ребята  ходят!-
Поплакала Катя, да и согласилась, не посмела отцу перечить.
Привел Михаил Катю к своим: - Вот, моя жена будет. Завтра идем расписываться в сельсовет.-
Отец спросил: - Из иногородних, значит? А венчаться когда?-, однако перечить не стал, давно сын оторвался, да и девка больно хороша! А красавец Назар толк в девках понимал.
Расписались в сельсовете, посидели немного, вот и вся свадьба. Венчаться не стали, Михаил сказал, что он Красный командир, венчаться не будет.
Через месяц уехали на Кавказ. Прошел год, ни слуху, ни духу. Часто плакала тетка Марина, вспоминая молчаливую, сговорчивую Катю.
Весной белили хату к пасхе с Танюшкой. Та была озорная, веселая, пела все, Вдруг замолчала и уставилась на дорогу.
-Тася, ты чего? Куда глядишь?-
По дороге шла пара, явно не тутошние, он в форме, в портупее, она- в габардиновом пальто и шляпе.
И, вдруг, закричала Таня и бросилась к приезжим:
- Мамка, ведь, это Катюшка  наша! В шляпе!-
После приезда, родные Кати поняли, что Кате повезло, и нечего о ней печалиться.
Прожили дедушка с бабушкой 55 лет, много прожили, от голода всю родню принимали у себя на Кавказе, 37 год пережили, войну страшную , но не было счастливей женщины  в жизни!