777

Три  семёрки, три семёрки
Столь знакомый звуков звон,
И вино так звали громко ,
Так зовут и регион.

Видишь номер на машине,
Три семёрки справа в нём,
Обозначили отныне
Так Московский регион.

Раньше алкаши имели
Замечательный портвейн,
В краску он вгонял, но смело
Его пили целый день.

Его звали «Три семёрки»,
Крепким был напиток тот,
В три стакана его бойко
Разливали  без хлопот.

Пили дружно, ладно, скоро,
За здоровье всех друзей,
Ну и яблочком задорным
Заедали поскорей.

Забирал он, правда, крепко,
Словно пили солнца дар,
И несли  его лишь в сетке,
В этом был особый шарм

А как выпьют, сразу в споры
О  делах, что так важны,
Не смолкали разговоры
О политике страны.

Вот ответ наш Чемберлену,
Говорили сгоряча,
Нам и море по колено,
И рубили всех сплеча.

Забывали про невзгоды,
Что надеть и чем кормить,
Была гордость у народа,
Родину – страну любить.

Мы не сеем, не пашем, не строим,
Мы гордимся общественным строем,
И поэтому всех мы накажем,
КТО НЕ В НАШИХ РЯДАХ ОКАЖЕТСЯ.

И ещё раз по стакану
Наливали под шумок,
Выпивали его славно
Так сказать, на посошок.

А затем, кто как, качаясь,
Расходились по домам,
Только песни раздавались,
Да и храпы по ночам.

Почему же так назвали
Нынче целый регион,
Знать, совсем истосковались,
Знать, портвейн-то был силён.

Или здесь другая слава,
Ведь портвейн креплёным был,
Забирал он как-то славно,
Но в дремоту не вводил.

Поднимал актив он сразу,
Только стоило испить,
Забывались все проказы,
«Уважаешь?- будем пить».

Это качество достойно
Сохранились и теперь,
И конечно же, спокойно,
Открывает «чудо дверь».

Вот раздвинули границы
Территории Москвы,
И вдруг контур стал девицей,
Что на карте видим мы.

И теперь Москва в юбчонке
В  новом контуре границ,
Выглядит как та  бабёнка,
Что нагнули славно ниц.

Всё правительство хотели
В ту юбчонку поселить
Но потом уразумели,
Им в подоле трудно жить.

Что подол, в подоле бабы
Часто нам несут детей,
Тут правительство, - ну, право,
Нет затеи веселей.

От затеи отказались,
Там  не место править бал,
Но границы - те остались,
Так, как кто-то рисовал..

И теперь Краса -Девица 
Наша новая   Москва,
Только южною границей
Чуть в Калугу не ушла.

В итальянском где-то фильме
Через дом граница шла,
Даже Фернандель с Бурвилем
Не смогли понять тогда,

Где же им кровать поставить,
Как же им вино испить,
Что б французов не ославить,
И с Италией дружить.

Вот и двигали границу
Сантиметрами тогда,
Влево - Франция искрится,
Вправо – Итальянский Спа.

И законы все  различны
В разных странах тех времён,
Коль закон в одной приличен,
Непотребным был в другой.

В нашем случае, похоже,
Это чудо тоже есть:
Край ведь той юбчонки тоже
К Циолковскому подлез.

Шаг налево, - ты в Калуге,
Шаг направо, - ты в Москве,
Хорошо, хоть не в Ветлуге,
Или где-то, в Костроме.

Вот бы с теми мастерами
Тоже фильм такой создать.
Чтобы все мы посмеялись,
Или погрустили всласть.

И как прежде, для утехи,
Выпивали все портвейн,
В нём и был секрет успеха.
Становилось всем ясней,

Что задумали ребята,
Что хотели здесь создать.
«Это нужно, это – свято,
Здесь всем будет  Благодать!»

И поэтому не слышно,
Ни протестов, ни речей,
Не слыхать и возражений
Вновь рождённых москвичей.

Тихо новость проглотили,
Как же, надо в мире жить,
Не кричали, не скулили,
Как могло ещё здесь быть.

И не слышно разговоров,
Что повергли бы нас в шок,
Успокоил все раздоры
Всем знакомый портвешок.

Где теперь моё хозяйство,
Огородик жалкий где?
Не волнуйтесь, наши власти,
Не оставят вас в беде.

Вот коттедж девятиглавый ,
Вам построим, может быть,
В нём и будете во славу
Со своей  старухой жить.

Поселили в нас надежду,
В Таком Доме будем жить,
Перестанем быть невеждами,
«Виски» с «Колой» будем пить.

Ну а чтоб не забывали
Всем знакомый нам портвейн,
Те семёрки и загнали,
В авто номер поскорей.

И теперь вдруг на машине
Три семёрки увидав,
Улыбаемся всё шире,
Всю идею осознав.

Три семёрки, Три семёрки,
Всем знакомый перезвон
Так теперь ВЕЩАЕТ ГРОМКО
Весь Московский регион.

В.Н.                Москва  март 2014