Сон. Моей маме - Антонине Назаровне

Спокойно дремлет у окна старушка за шитьем
Спят беспокойные глаза уставши белым днем
Седые волосы волной спадают вниз до плеч
И безмятежно тишина струится  воском свеч.

Спят ходики забыв про бег, кукушка видит сон
Уже полвека на стене курантам в унисон
За каждый час и каждый год поет она мотив
О том, как жизнь минуя дни безудержно летит.

Спят фотографии в шкафу и в рамках на стене
Улыбки лиц и живость глаз в звенящей тишине
Вот фото первое мое – в пеленке кружевной
Написано «Вот наш герой!» - знакомою рукой.

Вот фотография отца, кудрявый смоль волос
Большие черные глаза и в острых крыльях нос
Улыбки вечной простота и ироничность глаз
Он знал всегда, что есть места где не хватает нас

Он жил как мог судьбе назло и вкуса не терял
И пил при случае вино когда друзей встречал
Крутилась жизнь в его руках юлою заводной
Для нас он был «по жизни» свой, но иногда-не свой!

Уж тем кто нравился ему – он не жалел добра!
Последнюю б рубаху снял – не то, чтоб серебра!
А кто не нравился? Тому, он  "Мелочь не прощал"
Сарказмом гневное прикрыв подальше отправлял
Туда? Куда известен путь,в любой полночный час!
И где до нынешней поры так не хватало нас.

Все было давнею порой когда кленовый торс
Кудрявой молодой листвой из под окошка рос
Теперь он кроною закрыл пол неба как омет
Могучих сил наколосил  и снова в ширь растет

Старушка спит под шум листвы, мелькают образа
Огни далекие весны, как юность - Молода,
По полю, вымахав шаги, она стрелою мчит
Косынка с синею каймой, с ней по ветру летит!

Дорога  вьется вдалеке вливаясь в неба синь
И горькой мятой на губах растаяла полынь!
Рыдает полдень, распахнув кафтаны облаков
И льет звенящий жар степей на лежбища стогов

И медом тянутся лучи, упав в  туманы трав
Поют хрустальные ручьи на улочках дубрав
Сияет звездная купель, теплом купая край
Гудят шмели на клеверах - ворожат урожай
Балет на кончиках пуант стрекозы роем ткут
Бывалый суслик-часовой несет из трав хомут.

Все в мире ново для нее, волнует воздух грудь
Пьянящий аромат садов тревожит ноздри чуть
И ноги бронзовым огнем мелькают над травой
Какая сладкая мечта так мчаться – Молодой!

Но беспокоен чуткий сон у прожившей свой век
И улыбается сквозь стон печальный человек
Она там, в юности своей, вновь коротает  дни
Лишь только ходики заснут от старости внутри.

Прошло безбрежное житье, и сниться страшный сон
Война! Война! Война пришла, – и страх со всех сторон!
И стонет тягостно она руками боль презрев
И пальцы скрюченные трут кору с пустых дерев!

И голод черною стрелой пронзает детский сон
Девчушка, нищенкой стоит с сумою под окном!
Подайте хлебушка?! Чтоб жить! Молит людей она
И на колени! И с крестом! И плачет беднота!

Их было пятеро сестер, - на пять голодных лет!
И пять сердец стучали в такт, пять маленьких планет!
Сквозь годы страшные они свет жизни пронесли.
И этот свет теперь горит! – Горит у нас внутри!

Вот трое деток у нее и муж вполне брюнет
И сердца доброго ее хватило на сто лет!
И внукам всем и детям всем досталось от нее
Тепло руки и радость глаз, и молодость ее.

Теперь старушкою седой встречает жизнь она
И видит сны и видит дом и клены у окна!
И красный с люрексом платок в руках ее горит
О ней, единственной любви, платок тот говорит.

Спит мама милая моя!  У старого окна!
Все тише сердца ее стук! Все громче тишина!
И пепел реденьких волос больнее режет глаз
И стынет кровь от глубины ее любимых фраз!

                1.02.2015.