жулики бандиты воры всех мастей

В старину побег с Колымской каторги был возможен только при одном условии.

Беглые уголовники должны были уговорить бежать вместе с собой «мужика» то есть сидельца по первой ходке, не знавшего воровского закона.

Дорога занимала пешком до трёх месяцев. Тундра и тайга край голодный.

Мужика выбирали покрепче. Через месяц, когда съестные припасы заканчивались, мужика убивали и по дороге доедали. Поэтому старались бежать по морозцу, пока дороги не расквасит, ну и остальное понятно.

Другого способа дойти до большой земли не было.

В уголовном мире до сих пор о таких говорят «консервы». Слово вполне из повседневного обихода, уверяю.

Конечно, уже давно в буквальном смысле никто никого не ест.

Но традиции и мышление вполне актуальны.

«Консервами» называют предпринимателя, которого убеждают взять в банке кредит под залог его имущества, чтобы заплатить кредитные деньги за несуществующий товар.

«Консервами» называют подставного директора, которому платят неплохую зарплату, создают у него иллюзию, что он разбирается в делах своей фирмы, а потом выводят все деньги одним махом и оставляют мужика с долгами, сочувствуя ему и даже, помогая в суде получить условный срок – у нас это не дорого.

Много существует подобных схем, но главное в том, что у большинства людей ошибочное представление о криминалитете.

Отвратительные люди с фиксой в кепках и с папироской в углу рта это из прошлого и из самых низших слоёв.

Но и в прошлом и теперь высший эшелон это вполне культурные и интеллигентные с виду люди. Помните Ручечника, которого Жиглов в театре на шубе взял?

Так вот Ручечник это жулик. Для меня Евстигнеев гениален здесь тем, как он сыграл тончайшую шелуху интеллигента поверх убеждённого в своей правоте уголовника из козырных фраеров.

Меня по молодости пару раз развели подобные красавцы. Отвечаю – актёры Малого театра рядом не стояли. Разве, что Збруев и, пожалуй, ещё Никоненко – я их видел из первых рядов. Должен вам сказать!

Но это к слову.

В уголовном мире много жуликов разного сорта.

Под конкретного клиента найдут нужного жулика и разведут.

Речь не о жуликах, бродягах, свояках, босяках и прочей уголовной братии.

Речь о следующих ступенях лестницы.

Считается, что на высшей ступени стоят воры в законе, а над ними есть сходка, где разрешают все противоречия, коронуют новых законников и могут «дать по ушам».

Дать по ушам это не метафора. Когда сходка решает, что вор в законе не достоин больше носить это звание, один из воров подходит к виновному и легонько обеими ладошками бьет его по обоим ушам одновременно. Хлопает слегка. Это означает, что вор больше не вор, а обычный человек – даже не фраер, а простой мужик.

Для мужика другие законы. Вора свои могут и к смерти приговорить, но это за другие нарушения воровского закона.

А здесь дали по ушам и иди себе куда хочешь.

Точно не знаю, за какие проступки теперь дают по ушам. Раньше могли – за то, что скрыл от воровского мира то, что имеешь ребёнка. Вор в законе он же для своих просто вор, то есть вор настоящий не должен был иметь детей. Иначе, как ты можешь судить других, если связан семьёй? Слабину можешь дать. Ведь главная функция вора в законе это судить своих по своему закону, потому что законы государства как бы плохие.

Сейчас с семьёй и детьми стало свободнее, поэтому по ушам дают редко.

Уголовный мир подробно изучен и описан, но нигде я не встречал того, что лестница не заканчивается ворами в законе.

Названия для людей на самой верхушке у блатных нет. У верхушки вообще нет формальных признаков.

Воры в законе их знают и отдают им должное, но общих дел не имеют.
Могут только посоветоваться.

Как воры определяют, кто им авторитет, а кто нет, я не знаю.

Но определяют. В поведении такого авторитета нет ничего сакрального – живёт себе человек, как все. Как правило, богат, знатен. Может быть, известен на всю страну в каком-то амплуа – актёр, писатель, адвокат, депутат.

Как правило, он не может работать на государственной должности, где назначают, а не избирают, но я точно знаю один случай, когда заместитель министра признавался среди воров «своим».

Случилось это так.

Выяснилось, что у одного очень пожилого вора в законе старой формации есть сын, о котором вор не знал. Бывает.

Прошла сходка, где постановили, что старый вор не должен больше судить своих, но давать по ушам не стали.

Но сын оказался толковым парнем. С ним поговорили и выяснили, что он вырос на улице, участвовал в нескольких криминальных эпизодах, никого из своих не выдал и вполне «свой».

Решили парня продвинуть наверх. Помогли материально окончить ВУЗ. Довели до министерства и подтянули к нему несколько «консервных» фирм в 90-е.

Работа такого зам. министра вполне фраерская, но авторитет в воровской среде он имел немалый. Не место красит человека, так сказать.

Так вот, для таких авторитетов обычных ограничений нет – семья, дети, бизнес любой.

Главное, что он всё равно живёт по «правильной» воровской этике, но никто этого не проверяет, и проверять не имеет права.

Никто его не короновал, и дать по ушам не может.

Допустим, перестанут к нему обращаться за советами. Ну и ладно.

Редко можно услышать о том, что для разных регионов большой страны воровская этика отличается.

Московские воровские законы создавали карманники – самая уважаемая профессия. Московские группировки последующих поколений были вынуждены учитывать свои корни.

Питерские законы сложились под влиянием налётчиков. Для нас с вами это оказалось роковой деталью, потому что налётчикам можно идти на мокрое из-за денег, не теряя при этом статуса в уголовном мире. Но суммы должны быть большими, деньги государственные или банковские, а убивать можно только вооружённую охрану, иначе не прокатит.

Помните, как в фильме «Статский советник» для расстрела кареты казначейства пришлось вызывать в Москву специалиста из Питера? Его Машков сыграл. Это реальная ситуация – в Москве местные не убивали из-за денег. Не принято было.

Одесские воры многое впитали от иудейской религиозной и культурной традиции.

Общеизвестное слово шмон происходит от «шмонэ» на идиш – восемь. В восемь часов вечера в тюрьме проводилась проверка запрещённых вещей у заключённых.

«Шмонэ», – предупреждали друг друга одесситы на киче. Прижилось.

Фраер на идиш свободный, жених. Значение этого слова в уголовной среде со временем изменялось, и зависит от контекста по сей день.

В Сибири и на Дальнем Востоке свои нюансы, на Донбассе – свои.

Кавказ и Средняя Азия в своих регионах не особо придерживались понятий, а в европейской части впитывали нормы по месту прописки.

Но что такое вообще криминальное мышление и чем оно отличается от мышления некриминального, скажем?

Каждый ответит на этот вопрос по-своему, а я вообще не знаю ответа.

Я встречал высокоморальных уголовников, от которых получал помощь и дельные советы, но встречал также интеллигентных людей, которые придерживались норм морали настолько формально, что хотелось бежать от них куда угодно, хоть к ворам.

К чему я это всё?

Мне хорошо понятно, что нами сегодня правят чистые уголовники.

Мы все для них консервы. Кто-то из нас по глупости, а кто-то по ошибке или вынуждено «попал под раздачу», но дело не в нас.

Дело в тех, кто правит.

По их понятиям всё правильно и нормально. Им надо было с каторги бежать. Они взяли с собой консервы.

По нашим мужицким понятиям, кстати, тоже нормально. Ну, война, ну и что – всегда были и будут войны.

Никакая сходка ворам не нужна, чтобы убежав с каторги, по дороге съесть хоть миллион нашего брата.