Ты уходил

Ты уходил,
А я дрожащими пальцами до последнего цеплялась за твои руки,
Кричала что-то о безысходной тоске и скуке,
И что это был совершенно точно последний случай,
Послушай!
Но ты уходил.

Ты разрывалась,
А я, стиснув челюсть до хруста в суставах, до последнего не оборачивался к тебе,
Шел к дверям, стараясь не замечать твоих сведенных судорогой пальцев и надломленного голоса,
В сотый раз прокручивал сцены тех роковых встреч в своей, пробитой мигренью, больной голове,
Которые врезались в память хичкоковскими кинолентными полосами.
А ты разрывалась.

Ты уходила
Каждое полнолуние к дальним берегам и срывалась с обрыва,
Называла это полетом, наркотиком и маленьким внутренним взрывом.
А я все никак не мог понять, почему глаза твои мутнеют в двенадцать,
Кричал, цеплялся за тебя сведенными судорогой пальцами.
Ты молчала, когда мой голос хрипотой обрывался,
После - долго о самом последнем разе твердила,
Но опять уходила.
А я разрывался.