Чуть-чуть 2006. 13

От кого: Тамара   
Кому: Алла Гозун
Дата: 16 Окт 2006 00:35:49
Тема: Чуть-чуть
 
           Не оставляйте меня так безнадёжно и далеко!
           Не отлетайте от меня, подобно  бэтмену или шмелю,
           моментально ввинчивающимся в беспросветность!
           Я, конечно, просто бедная скромная поселянка, живу
           в глуши лесов, в тиши полей. Беда моя, что начисто от
           природы лишена тщеславия и желания публичности.
           Больше всего в себе я ценю свою голову, потому что мне
           в ней жить интересно. Мало сплю ночами - по-волчьи,
           урывками. Тихо, темно, никто не пристаёт насчёт еды, свежих
           рубашек. Устали - приставать. А я включу  торшерчик,
           почитаю, выключу, подумаю. И заносит меня куда-то надолго,
           и далеко, и я всё стараюсь запомнить, с чего это всё началось,
           какая была первая мысль, как развернулась, и, смотри-ка,
           -куда занесло! И радуюсь - вот  бы написать об этом Алле,
           только бы не забыть, не заспать!

           "Чуть-чуть" это - маковые зернышки в булке.
           Была молодая, прочитала про эти "чуть-чуть" у Толстого -
           не поняла, думала, ну уж! - такие прекрасные написаны романы
           да поэмы - и они что ж? из "чуть-чуть" состоят?
           Это теперь стало до ужаса всё понятно, - через какую толщу
           уже сделанного приходится прорываться художнику, ведь тут
           генетика не помогает - как при создании нового человечка -
           вливается новый ген - и, пожалуйста, совсем другая душа! -
           нет, здесь надо выковать из нескольких тысяч своего малого
           словарного запаса новое сочетание слов, из нескольких сотен
           идей, засыпанных в твою голову, как маковые зёрнышки в
           маковую головку - и они там шуршат, пересыпаются,
           погромыхивают - а потом сложить новый узор, да и не совсем
           новый, а только "чуть-чуть" другой: иначе закрученный хвостик,
           другими нитками шитый, на другом станке тканый.- Другой  узор.
           А Вы говорите - "вторичность"! Да я думаю, что во всех нас
           - человеках - одно и то же, плюс-минус "чуть-чуть",
           количество способностей, ума, талантов, возможностей, слов
           - и так от века, начиная с первобытного - ну, вес мозга
           чуть-чуть увеличился, ну, извилин чуть-чуть прибавилось, а
           информация прибавляется со скоростью китайской рождаемости,
           и вот мы треть жизни пытаемся усвоить хоть малую толику
           этого моря, треть жизни репродуцируемся, треть жизни
           признаём тщетность и суетность наших усилий, а там, глядишь,
           уже ни думать, ни творить, а только хвататься за сердце.
           И всё, здесь написанное, уже думалось, писалось тысячами
           других людей, да и мной самой, а я - только ещё одно
           зёрнышко в колосе, и всё написанное было нежным,
           молочно-восковым, а теперь затвердело и выстроилось
           на своём ярусе, дав ростки новому этажу. И надеяться на
           улучшение  наших возможностей не приходится: ни мозг
           не увеличится,  ни извилин не прибавится, а всё повторится,
           как встарь.
           Так если  удаётся отойти на временное и пространственное
           расстояние от усвоенной с детства культуры, да с тоской и
           и любовью спеть на родном  с первого дня жизни языке,
           да  высказать свою генетически единственную душу,
           "изгиб" свой  неповторимый - ну и славно, пусть хоть и не
           ново, не оригинально, а раз говорится - что ж? –
           не  закрывать  же себе рот на замок.
           Гёте  написал, что оригинальность, говорит, пОшла,
           а сила духа всегда нова!
           Вот и катаю уже целый час, не страшась, что, может, и не
           нужно Вам всё это, что, может, удалять мои письма будете,
           не читая. Вы для меня не бусы и не красивый платочек, а
           та, кому я думаю по ночам свои думы - не новые, не глубокие
           - какие есть, и ведь даже если не будете мне писать, то всё
           равно, пока голова моя будет в состоянии связывать слова в
           мысли, они будут обращены к Вам. Так уж я устроена.
           Вон ведь - была у меня в юности подруга - уж как я её
           любила! - а теперь не могу написать ей ни слова...
           Вам - пишется. Конечно, пламенная горячка первой
           влюблённости прошла, и теперь время ровного горения -
           "шаять" - как пустил в оборот Серёжа новое словечко.
           Не красивое словечко, но нравится  мне в нём смысл
           ещё долгой возможности извержения жара. Я знаю, откуда у
           него это  - всё от наших огромных якутских печей, когда
           открывалась дверца и там разверзалась адова краснота
           и яркость пышущих жаром толстенных поленьев, и волны
           раскалённого воздуха обжигали нас, сидящих на диване.
           В долгое отсутствие солнца мы впитали в свою кровь
           эту горячность. А люди сидят сейчас не у костров, не у печей
           или каминов, вот и прокисает их еле теплящаяся мысль при
           искусственном свечении экранов, вот и тянет их подогреть
           и подстегнуть её где  матерком,  где хамством.
           Вот почему я с наслажденьем погружаюсь в жар Гёте -
           как  он горяч! Я люблю свой рабочий экземпляр "Фауста",
           перечёркнутый, подчёркнутый на каждой странице медленного
           чтения. Какие-то заметки уже приходится расшифровывать
            -что же  меня когда-то так задело?
           Иногда читаю свою ремарку и недоумеваю:
            -неужели я умела когда-то так думать?
           Читаю Гёте и параллельно читаю седьмую главу "Лотты" -
           семьдесят страниц внутреннего монолога.
           Манн понимал Гёте и даже считал себя равновеликим.
           Эх! - думаю, вот если бы был Рай, и была бы там печка,
           а рядом диван, и сидели бы мы с Аллой, и читали бы вслух
           Гёте, и думали бы, и догадывались бы, и спорили бы,
           а потом непременно соглашались бы - в понимании.
           А пока заканчиваю непомерно разросшееся письмо
           и завтра пойду куплю свечей, чтобы был в доме живой огонь.
           Привет Вам от Коли.
           Пойдём  - выпьем с ним по глоточку виски на сон грядущий.
           Когда от Вас ничего нет, то американский материк сильно
           отдаляется, а это чревато землетрясениями
 
                Т.