Маме

Растворился ещё один день,
Я меняю плед на одеяло, чтобы просто закутаться,
Лечь и не думать, хотя бы в вопросах не путаться,
Будто бы это всего лишь забава, приевшаяся игра в вопросы - ответы,
Целая хрупкая жизнь. Мам, спасибо хотя бы за эту.
Я, же глупая кукла, несу второсортную чушь и бездумно куда-то несусь,
И людей, не желая сама и не ведая, делаю что, задеть за живое берусь,
Будто бы не человек. Будто бы я - остаток
От человека того, что свои недочеты считает давно. Он сам себе гадок,
И ежесекундно. Осознает, что устал от себя, от своих же догадок,
Во время падения так опостылело чувствовать, как миг этот сладок.
Истощен осознанием своих же проклятых, заносчивых недоманер.
Эй, прохожий, ты знаешь, как жить? Я никак эту нить не найду. Подай мне пример!
У тебя ведь попроще дела обстоят с твоей совестью, разве нет?
Покажи мне Париж чистых душ, ради этого я куплю и надену красный берет.
Не пойдешь со мной? Правильно, это к добру, для тебя самого будет лучше,
Пусть на пути тебе встретится более честный попутчик.
Я каждый день заряжаю железными пулями из оправданий ружья,
Чтобы применять к тем, кто не верит в мою виртуозную ложь, оружие.
С пулями из ещё большей лжи. У меня вся спина в синяках и ссадинах,
Мама, сколько ещё мне с собою носить ружьё, чтоб среди гадин самой не остаться в гадинах?
Помнишь, как ты говорила, что жизнь это бой? Только где победитель?
Им называться по праву может каждый честный/нечестный (разницы нет) воитель.
Только вот я не совсем победитель. Я - побежденная с рождения самой же собой,
В самое сердце пронзённая отсутствием чести и количеством лжи. Не своей. Чужой.
Я собой не была изначально, я просто тебя и отца искривлённая тень.
Посмотри, за окном растворился ещё один день.