Ново-Кытманово

Посвящаю всем, кто жил в этой деревне.

По увалу, что к реке спускается,
В благодати привольной глуши,
Где, мне кажетя, до сих пор сохраняется,
Много что от славянской души.

Здесь действительно место привольное:
Берзняк и сосняк, и река.
Будут люди премного довольные,
Обустраивать жизнь на века.

Сенокосы, поля, скотоводство,
Ремеслишко какое ни есть.
Поступали всегда благородно,
Соблюдая порядок и честь.

Да, бывало, сходились на речке:
Силу некуда было девать.
Но о драке и не было речи,
Кто упал, тех не бить , не пинать.

Бога тоже у нас почитали,
Церковь даже в деревне была,
Но в 20-х её разобрали,
За верёвки стащив купола.

Примечательно – не было бедных,
Были крепкие все мужики.
(Их в 30-х признали  вредными,
Записав кой кого  в кулаки).

Домовая крепь удивляла
Из других деревень мужиков,
Вёрст на восемь село раскидало,
Больше тысячи русских дворов.

Помнит, помнит лихие годины,
Помнит, помнит деревня набат.
72 их на фронт уходило,
42 не вернулось назад.

Покосились, огнили штакетины,
Кое-где и травой заросли
На могилах. Мной было замечено,
Что недавно  здесь свиньи паслись…

Нет Семёновки, нет Зорниково,
Нет Михайловки…многих уж нет.
Больше сотни их будет раззорено
Для величья партийных побед.

С хрипом, болью и яростью буйной
Удержалась деревня моя.
И река уже тоненькой струйкой,
Протекает здесь память храня.