Дом стоял бы века

Дом осилил один, был отец наш упрямый,
И ему было всё нипочём, по плечу.
Он и балку подымет, и сделает раму,
Только зуб удалить обращался к врачу.

А детей как любил! Дочку нежно лелеял.
Молодой был не в меру порою горяч.
Кто же ревность никчёмную враз одолеет,
Только тот, кто не любит езду быстро вскачь.

Восемь с гаком; война и нелёгкая служба,
Пацаном воевал и отдал всё сполна.
Уцелевшим награда - солдатская дружба,
И в живых, кто остался, не их в том вина.

Но приходит беда не одна, всем известно,
Не успел оглянуться, а их хоровод,
И попробуй отбиться, когда от них тесно,
Нелегко одолеть этот водоворот.

Костоед на руке бедам было начало.
Дуб могучий подкошен, отец без ноги.
Дом нежданно лишился опоры, причала.
Он гвоздя-то не взял. За какие долги?

Дом не выдержал злого такого коварства,
От обиды вдруг лопнул, и сам поперёк.
Был унижен на снос, нет защиты от хамства...
"Он в семье был тринадцатым", - кто-то изрёк.

Дом стоял бы века и под дачу был годен.
Инвалидом отец стал, участник войны,
Мать - учитель села, ей давать надо орден,
Бурлаки, что на Волге, и нет их вины.

Инвалид за себя постоять не сумеет,
Наплюёт на любое письмо бюрократ.
За квартиру сражаясь, мать быстро седеет.
Одолела, смогла, был отец тому рад.

По кирпичику баню и дом разобрали,
А где было не взять, там бульдозер силён.
Вот такой был закон, и немало печали
Приносил людям он, позже стал отменён.

Переезд непростой - это вовсе не малость,
Рад за младшего сына он и за жену.
Врач сказал, что ему бычье сердце досталось,
У болезни остался ослабший в плену.

Он всегда был в работе, привык он ишачить,
Всё с улыбкою делал - такая черта.
Перенесть, что не может работать, рыбачить...
В третий раз голодал он совсем неспроста.

А ушёл как из жизни, все бабы жалели.
Безотказный в работе, характер простой,
Лились слёзы ручьём, и глаза почернели...
Боже, душу прими ты его на покой.

К 90-летию отца (1925-1991)
февраль 2015года