к Н

Так было завтра и так будет вчера.
Только ни с чем не спутаешь эту боль.
Когда хочется разговоров - да чтоб до утра...
Уходят в рассвет, унося его часть с собой.
У него за душой ни гроша, а честь,
Закрученная плотно стальным ключом.
Иными подчас движет в горячке месть,
А на него посмотришь - так все нипочем.
Немногословен, но каждое пулей бьет.
Смеется, а внутренности - в хлам...
Многие удивляются - как он живет?
О своей удаче молится каким богам?
Он кремень. Да, он на людях сталь,
Которой привычна любая плавка и жар.
Но к нему по ночам такая приходит печаль,
От которой на стену и в голос кричать...
Он встречает их снова и снова во сне,
Жмет им руки, навечно оставшимся там,
Курит, сигарету крошит в дрожащих руках,
Проклинает обратившихся к войне.

Балансируя, будто над пропастью, он идет,
Сжимая в руках ветра осеннего хрусть.
Где-то там далеко, в шумном городе, его ждет
Та, кто слов и надежд понимает грусть.
Она смотрит сквозь стекол холодную грань.
Так отчаянно сер и тревожен взгляд.
Над Москвой развернется апрельская рань,
А ее тонкие губы безмолвно дрожат…
И тогда, будто вспомнив внезапно о чем,
Остановится он. Развернется. Вздохнет.
А за ним, неслышно ступая к плечу плечо,
Молчаливой цепью его подтянется взвод...