Притча о лени

                Притча о лени

Жил-был царь! Царство-государство ему досталось – ни у кого такого не было: Ленивия. Одно название само за себя говорит: и царь был ленив, и вся свита его ленива, а про простой народ и говорить нечего – настолько ленив, что и придумать нельзя.

К примеру, нужно крестьянину для прокорма семьи сто пудов хлеба – вот он и пашет себе небольшую делянку, способную ему дать этот урожай с небольшим запасом, нипочем лишний клок не засеет, хотя земли в том царстве-государстве видимо-невидимо – тысячу народов прокормить можно. Богата была Ленивия и лесами, и реками, и полями, и лугами. Дичь непуганая по лесам бегала, сама в руки шла: бери – не хочу. Нет, лень проклятая охотников одолела. Нужно царю триста горностаев на новую мантию – вот и доставят охотники ко двору ровно триста, а триста первый, хоть сам на охотников бросайся – нипочем не возьмут. Нести, видите ли, тяжело. Это горностая-то! Зверушку с котенка размером. Так уж тут повелось испокон веку: и пращур царя был ленив и прародители народа особенным рвением к работе не отличались. Так лень из рода в род и кочевала.

Зато в других царствах работа кипит день и ночь, народ, что муравейник, копошится. Что-то там строит, возводит терема-пирамиды, башни вавилонские к самому небу, каналы роют, тоннели, мосты разводные через реки перекидывают. Своей земли мало – с соседями воют. То они кого-нибудь пожгут-разграбят, то их – весело. А в Ленивии скука смертная.

Сколько раз какой-нибудь злыдень-завоеватель подведет свои войска к границе Ленивии, бабахнет из пушки по крепостному валу и ждёт ответного выстрела: час, другой, третий… А чтобы ему ответить – это же нужно за порохом в погреб спускаться, ядро катить, заряжать, а потом ещё пушку чистить. А кому это надо? Отдыхает гарнизон: ест, спит, в карты играет, с красными девицами гуляет. Подождёт, подождёт царь-агрессор день-два, да только плюнет с досады: что за страна такая мерзкая! Войска в неё вводить – так дорог нет. Пока до их столицы доберёшься, половину техники в болотах утопишь.

Царёва казна – кот наплакал. Сам царь, говорят, ходит по дворцу в камуфляжных шортах, чтобы лишний раз не стирать. Народ полонить – так работать его не заставишь, а просто так кормить – зачем он нужен? Да ещё чего доброго лень и на мой народ перейдёт и тоже все царство бурьяном зарастет, а там, глядишь, и на соседние страны напасть перекинется подобно чуме. А тут уже десятники – сотникам, сотники – темникам докладывают, а те царю-воителю, что стал народец в войсках пропадать. Сбегают, подлецы, в Ленивию, что-де и земля там вольная, и налоги копеечные, и царь ленивиский миролюбив и милосерден. Основной закон его государства – живи, как хочешь, только не мешай жить другим.

Вот и повоевали! Ленивия ещё ни одного выстрела не сделала, а воины уже в плен сдаются толпами. Только успевай потери подсчитывать.
 
Гневно свернёт завоеватель своими ненасытными очами в сторону Ленивии, да и повернёт свои войска прочь от её границы.

Сколько раз царь-государь хотел было реформы затеять. Стыдоба! Послы иноземные не едут, а те, кто приедет, обратно спровадить не можем. Купцы заморские за неделю в местных лодырей превращаются, про всякий барыш забывают – одно безделье да удовольствие на уме. Надо что-то делать с нашим государственным устройством. Задумывал царь и то и это, но ничего не выходило. Дальше поползновения не шло дело. Соберёт, бывало, думных дьяков, да родовитых бояр на совет, затеют вроде бы государево дело обсудить, да ненароком кто-нибудь сон расскажет. Всё! Дело по боку – на сон переключились. Жарко в палатах царских, душно. Мёду хмельного бояре себе закажут. Принесут им девушки сенные медов да наливок разных, квасов мятных и кому-нибудь непременно оса или муха в кубок попадет, а то и вовсе таракан. Возмутятся бояре:
– Кто брагу цедил да разливал?! Подать сюда девку-ленивицу на правило. Сейчас мы её за нерадивость взгреем. Эй, стража, свести её к палачу, пусть он её розгами выпорет.

Неохота страже по жаре из-за такой глупости к палачу с девушкой тащиться:
– Ступай одна! Мы-то чего из-за твоей неряшливости попрёмся? Скажешь ему, чтобы выдрал тебя как Сидорову козу.

Палач тоже ленив. Вот ему удовольствие на такую дуру розги переводить, выпаривать их, вымачивать, а потом новые заготавливать. Кинет он ей самый завалящий прутик:

– На! Сама себя высеки, а потом приберись в пыточной, поспи часок-другой на соломе, да и ступай себе с Богом, скажешь, боярам, что задал я тебе перца от души: ни сесть, ни лечь не можешь – просись на бюллетень. Доктор всё одно осматривать тебя не станет – ленив, как аспид, а так больничный выпишет. Надоела ты мне своей непутевостью, каждую неделю ко мне шляешься. Гляди, и впрямь, соберусь духом, когда-нибудь высеку.

Иной раз обрадуется царь известию: в его лесах лихие люди объявились! Какая-то шайка на разбой отважилась. Наверное, из пришлых людишек. Хорошо! Хоть какое-то движение. Теперь и сыск заработает, и охрана оживиться, и суды проснутся. Всё, как у людей, будет! А то уже лет сто как нет ни одной криминальной новости. Проводил инспекцию: у палача в пыточной камере сомы, да таймени в человечий рост на крюках весят, вялятся. Сам же, заплечных дел мастер – представитель славнейшей династии палачей, его дед кнутом больные зубы подследственным вырывать умел, –   пиво для народа варит. Срам! Стыдоба головушки! Теперь дело-то пойдет…

Сидят разбойники в лесу дремучем, на поляне под тысячелетним дубом, костер жгут. Крестьяне в лес за грибами-ягодами идут, провиант с собой для них захватывают: хлеб, соль, лук, чеснок, петрушку. Дичи в лесу и так полно – кабаны через костер прыгают. Бей, не ленись! Даже и бить не надо, копье только выстави – сам нанижется. Боятся ленивляне, что оголодают лихие люди, и грабить их передумают. И опять ничего кроме скуки в их царстве-государстве не будет.  Только напрасно ленивляне ждут озорных набегов: на лесных молодцев, подобно заразной болезни, лень уже проклятая перекинулась. Со дня на день набеги откладывают под разными предлогами. То им ночь лунная – ни с руки, то туман, то дождь, то объелись, то опились, то в девок влюбились – тянут, гады, кота за хвост. Вот и зима на дворе, холодно в лесу становится жить, идут к царю с повинной:
 – Прости, государь! Помышляли мы, было, с братьями разбоем промышлять, да отвел нас Господь от воровства и душегубства. Остепенились мы, отъелись, переженились и обленились по примеру твоих подданных. Не откажи, государь, в виде на жительство и в гражданстве. Куда нам теперь деваться?
Что на это царю сказать? Только плюнуть с досады.

Вот такая страна была – Ленивия! Иной раз беженцы из соседних государств, разорённых войной, набегут и станут под окнами горожан христарадничать, а хозяевам и на улицу к ним выходить лень – укажут лишь на амбар из окна:
– Берите, что найдете, да проваливайте со двора со своими псалмами, не мешайте спать.

Иные умники на первых порах народ баламутить затеют:
– Как вы живете, сиволапые?! Люди уже в космос летают, а вы даже не знаете, что земля круглая!
– А нам что круглая, что квадратная – лишь бы кормила!
– Земля-то, оказывается, вокруг солнца вертится.
– Велика забота голову себе забивать всякими глупостями, что там вокруг чего вертится… Главное, чтобы солнышко грело, да пшеница на полях колосилось.
– В иных государствах все реки вдоль гранитных берегов текут, а у вас что? Каменный век! Леса – дебри непролазные, речные берега – камыш да тина.
– Ну и пусть, – отвечают ленивляне, – зато у нас осетровой икрой кошек кормят, грибы в урожайный год люди на телегах возят, простые крестьянки в собольих шубах гуляют, и воду люди прямо из реки пьют безбоязненно, и не мы к вам, а вы к нам побираться приходите.

Вот и поговори с таким народом. Ты ему про Кузьму, а он тебе про Ерёму. Тут скоро и на умников лень перекидывалась, книжки умные забывались, пыл пропагандистский спадал, и обзаводились эти мятежные умы хозяйством. Обволакивала их тихая и мирная жизнь. И вот они уже больше всего на свете любили эту страну, с её допотопным принципом: сыт, обут, одет, дети здоровы, что ещё надо? Ложись спать – утро вечера мудренее.

Автор хотел было про Ленивию целый роман написать, но тоже заразился ленью. Только и осилил, что маленькую сказку-притчу. А может, напрасно мы клеймим лень, ибо и в ней есть что-то доброе. Иной раз не разрушать бывает полезнее, чем созидать. Философами люди становятся от безделья. Вот представьте себе ленивого Александра Македонского? Чингисхана? Наполеона? Ленина, который вместо написания «Апрельских тезисов» ловит рыбу и спит в шалаше с финской крестьянкой? А она девица знойная, дородная, кровь с молоком, даром что «Капитал» Маркса в глаза не видела, а укатает не одну партийную ячейку. Представьте ленивого Гитлера? Сидит он себе на камушке, в драном, засаленном халате перед мольбертом, обросший, как кобель и рисует горное озеро. Рядом с ним Ева Браун спит – ленивая-преленивая. А если было бы лень ученым двигать прогресс: пестовать химическую промышленность, расщеплять атом, создавать бомбы? Если бы да кабы… Скажите, положа руку на сердце, много бы потеряла от этого земля, да и сам человек?

Что ни говорите, а я хочу в Ленивию – это моя страна, на её поросших луговыми цветами улицах дремлет вековая мудрость. Там даже пыль дорог сладка.

17. 01. 15 год.


Карикатура из интернета.