Мне счастье лицом лучилось

      Старел у ночки выдержкой коньяк
      в большие звёзды… Утро не бежало,
      злой Месяц, хитро-ласковый маньяк,
      припрятав скорпионом время-жало,

      держал савраску полночи в узде,
      чтоб развезти все лунные дорожки
      (на речку, море, озеро – везде)
      и чистил в тучах дьявольские рожки.

      А облака волною за волной
      всё плыли без начальственной указки,
      без воли (ни здоровой, ни больной!) –
      тащили сны (не были и не сказки).

      – И было мне кропать невмочь стихи:
      подсмотренное, видимо, сказалось.
      … Там петухи, рассветов пастухи,
      зазвали вновь зари-занозы алость

      (мол, – «ваше время, темень, истекло!..») –
      И что-то, вдруг, пружинкою сломалось:
      то в неба сини хрупкое стекло
      влетело солнце – бац!!! – такая малость.

      Под воробьёв простые голоса
      (петь не учились – знать, не получилось)
      не протянулась счастья полоса,
      но всё же мне лицом оно лучилось…