Приморские города

Прогуливаясь по набережной вдоль морской равнины,
чья гладь, сверкая солнечными бликами,
слепит глаза и впитывает соки небесной сини,
ультрафиолет, пронзая лежащие на пляже тела пиками
жгучих лучей, главенствует над половиной планеты,
на второй половине – люди, в то время, витают в снах
в пижамах, другие – совершенно раздеты,
третьи – забыты, как бомжи в городских закутках.

В полуденном зное тела, истекая жиром и потом,
в разных позах, напоминая скульптуры лежащие хаотично
на пляже, как на запущенном хозяйском дворе, оптом
и в розницу, занимались собой вольно и прозаично.
Жирные голуби, лениво бродя среди людской массы,
с определённым желанием набиваться едой.
Молодёжь шумно бросалась, поднимая брызг блестящие трассы,
в солёную жижу, что раньше называлась морской…

Когда же дневная жара спадала и лёгкие дуновения
шевелили прически приезжих модных девиц,
в обгоревшие тела втирались мази для облегчения,
наступало время для донжуанов и светских львиц.
Гремели ресторанные джазы, расплёскивалось вино,
швырялись деньги, все покупалось, презирая цены,
нежданно, как в любительском неумелом кино,
разыгрывались бесшабашные пьяные мизансцены.

Приморские города пропитывались вирусом пошлости
не только вчера, но станут – завтра и послезавтра.
Не претендуя на право отмечать границы точности
или не точности, после бритья, принимаясь за завтрак,
жуя сосиску, машинально порицая законы эволюции
земли, атмосферы, человеческой цивилизации,
о бедах и разрухах, которые несут все революции,
об астральной чепухе, вплоть до обычной канализации,

что вновь засорилась в отдельно взятой квартире;
о взаимных непониманиях, о сложностях жизни,
убогости быта, стихийных бедствиях в мире,
атакующие земную кору, как зелёные побеги слизни.
А жизнь уменьшается ежеминутно, ежесекундно,
пока не скроется в кромешной непонятной тьме,
и незачем помнить, что было ярко иль тускло и скудно,
как в Черноморской, мной не любимой мокрой зиме.