Раскрепощённость и чопорность

«Надеваете так часто
Кандалы с оковами.
Отчего серьёзны, властны
Вы всю жизнь и скованны?!
Соблюдаешь ты порядок,
Как чудак из комиксов.
Да, на шуточки я падок,
Но зато – без комплексов.
Есть законы этикета.
Можно жить, им следуя.
Но у вас – одни запреты.
Не подвластен бреду я!» –

«Наш уклад не предрассудки.
Мы пред вами сдюжили.
Коль не мы б, на третьи сутки
Мир весь вы б разрушили!
И наш брат – не белый ворон!
Не теряю марки я.
Угол хаоса ваш полон.
Строй у вас – анархия!
Нет, не выйдет человека
Из тебя хорошего!
Проживите хоть два века,
Станете ли строже вы?» –

«Жизнь моя не фигли-мигли, -
Есть в ней достижения!
Пусть высот всех не достигли,
Но всегда – в движении.
Ходишь, трудишься, как робот.
Дни твои безжизненны.
Бонзой так дойдешь до гроба.
Не придём на тризну мы!
Из себя строй дипломата,
Говори по-книжному.
Наша речь не глуповата, -
Не даём ход лишнему». –

«Ты как я не будешь тонок,
Ведь живёшь порывами.
Всяк из вас – большой ребёнок.
Носитесь игривыми.
Вы погрязли все в цинизме,
Врёте каждый день же вы.
Ничего в пустой сей жизни
Нет у вас святейшего!
Хватит, кот, лизать сметану,
Сбегай ты за мышкою,
И тебя я перестану
Называть пустышкою! » –

«Намекаешь, что я – лодырь.
У людей поспрашивай, -
Приношу добра народу
В год не меньше вашего.
Получать от жизни стоит
Максимум возможного.
Брат наш в омуте не тонет.
Вовсе не безбожны мы!
Мы себя свободой лечим
Только просвещённою.
Человеку выжить легче
Сверхраскрепощённому». –

«Ряд манер моих – врождённый.
Он не схож с английскими.
А себя непринуждённо
Я веду лишь с близкими.
Может, старой – я закалки,
Но она надёжнее.
Как же, ухари, вы жалки,
Вся бравада ж – ложная.
Да, ваш брат меня смелее,
Но ведь и нахальнее.
Хоть пилю тебя, жалею
Всех  беспечных втайне я». –

«Ты же - ярый консерватор
И в своей компании.
Чувства вглубь свои запрятал,
Но не стал гуманнее.
Ты меня не завербуешь, -
Не желаю в рабство я!
Говорю тебе, рабу, я ж:
Без табу я здравствую.
К счастью я – иной закваски,
Оная – без странностей.
Жить по-светски и по-барски
Можно ж без жеманности!»