Качели

(Самой нежной дружбе в моей жизни - М.П. 1994 год.)

1.
Поэт, безумец, сумасшедший,
Узревший истину саму,
Из тьмы веков ко мне пришедший
И ускользающий во тьму,

Дарованный лишь на мгновенье…
И я шепчу, сей миг ценя:
- Ты есть безумье и волненье,
И – исцеление меня…

Своей воркующей гитарой,
Как лирой сладостной звеня,
Верни меня на путь мой старый,
На добрый путь верни меня…

2.
Устала снегом быть исталым.
Устала – талою водой.
Познавши многое, не стала
Из частных истин ни одной…

Качусь от заповедей книжных,
В банальный быт, в людскую грязь…
Христос ли, Будда или Кришна –
Не остановит отродясь…

Свинцовым шаром – по наклонной
По плоскости…Пространства – нет!
В своей обиде непреклонной
Я вычернила белый свет!

Душа с улыбкою оскала,
Взверев от боли и тоски,
Бывала радугой, а стала
Подобьем шахматной доски…

А кто-то расставлял фигуры,
И ставки делались «на мат»,
И выраженьем «Бабы – дуры»
Оправдывалось все подряд…

Была судьба порочным кругом,
Границ его – не преступить.
И лишь безумец, ставший другом,
Порвал границы, словно нить…

3.
Огни летели в брови, в веки,
И – падали в глубины глаз,
Испуганные человеки
Проскакивали мимо нас,

Машины суетно летели,
Как полу-призраки в ночи…
Потом – безумные качели…
А после – бдение свечи.

Струилось пламя, время пело
От добрых глаз и тихих фраз,
И все кружилось и летело
Помимо нас, и – мимо нас…

А мы – одни на белом свете:
Сестрой и братом – близнецы!
Извечно мудрые, как дети,
И не от мира, как творцы…

Ни ложь, ни клятвы, ни объятья.
Щека к щеке – а там слеза…
Какое сладное занятье:
Дарить друг другу чудеса!

4.
Не может чувство быть «нечистым»,
Когда над ним поет струна,
И светом искренним, лучистым,
Как солнцем, душенька полна!

Любви симптомы неизменны…
О, я их знаю наизусть!
Но здесь немыслимо вселены,
Всесильны ласковость и грусть…

…Ты губ моих и сласть и слабость
Уже испробовал на вкус.
( Не Иисус. И в этом радость!
А грешному – не чужд искус!)

Я иногда смеясь, играясь,
Прильну, избалую всего…
А иногда…тебя стесняюсь,
Не понимая – отчего?

А иногда больная дума
Узлом в звенящей тишине
Меня повяжет вдруг угрюмо…
И ты не достучишься мне.

Но что за радость – эти руки!
Но что за святость – эти дни!
Неужто к ним прилипнут слухи?
Господь, спаси и сохрани!

5.
Отцовской ласки недостача
Бьет слишком больно по сынам.
И в этом случае иначе
Звучит простое слово «Сам».

И мир, что призрачен и зыбок,
Вдруг слишком ясным предстает.
А после – череда ошибок,
То перелет, о недолет…

Но слезы совесть очищают.
И юность, боле не скорбя,
Опять и любит, и прощает…
А боле всех – самих себя.

6.
О, если б жала не держала
В груди измученной своей,
Я б на твоей груди лежала
Истомной пленницей твоей…

Но все ж молва, как муха, вьется
Над самой чистою мечтой.
У всех «потребностью» зовется,
У нас – сердечной теплотой.

За что же я тебя балУю
Обильем нежности и строк?
Мои стихи и поцелуи
Есть дружбы искренней залог.

Отведав участи несладкой,
У дружбы скидок не молю…
А все же хочется украдкой
Шепнуть заветное:
- Люблю…

Люблю!
Ну что же тут поделать?
Твой голос…
И назло молве
Люблю припасть щекой несмелой
К твоей курчавой голове…

Качели. Свечи. Где то лето?
И те несмелые слова?
Твоею святостью согрета…
Твоею светлостью – жива…

Я отпустить тебя готова,
Как птицу отпускают ввысь…
Но вслед тебе шальное слово
Душою выпорхнет:
- Вернись…

1994 год.

Авиастроителей ;. Новосибирск.