Соловей и канарейка

Не нам судит чужую жизнь,
Удел свой каждый волен выбирать.
Кому-то мало места в небесах,
Кому-то и в домашней клетке рай…

В лесу поймали соловья,
И посадили в клетку к канарейке.
Та канарейка от природы хороша была,
И голос звучный и прекрасно  оперение.
Влюбился соловей, но петь уже не смог,
Любовных песен, как он не пытался.
То места в клетке было мало для него,
То голос врал, а иногда срывался.
И так измаялся, что  сдал.
Душа певца не выдержала гнета.
Охрип, не пил, не ел, не спал…
Болели крылья без полета.
И все бы так, но вот однажды…
Уборка в комнате, все окна нараспашку,
Хозяйка дома клетку, чашки мыла. Ушла…
И вот судьбы счастливый поворот,
Хозяйка, в клетке, дверь закрыть забыла.
Воспрял наш пленник, вмиг из клетки вон…
Кому летать дано, тот с клеткой не сроднится.
Свобода в жизни для него важней.
Уж лучше смерть, чем рабству покориться.
Тут соловей запел, что было сил…
И песнь любви неслась все ввысь и ввысь.
Теперь свободна ты, кричал он с высоты,
Летим, пока есть время, торопись…
И канарейка зову поддалась.
Из клетки выпрыгнув, взлететь решилась.
Дав круг по комнате, до люстры долетев,
Как бумеранг, обратно воротилась.
Нет, нет. Все это не мое,
И я, летать на воле, вовсе не желала.
Меня совсем не тянет высота,
Один полет и я уже устала.
А где еда там, семечки и просо?
Я не смогу так, канарейка щебетала.
Во мне нет сил искать ни воду, ни еду.
Я в жизни дальше клетки не летала.
Промолвив это в угол забралась,
Чтобы не слышать больше уговоры.
Тут дверца хлоп и птичка взаперти.
Закрылись ставни, окна, опустились шторы.
Все встало на свои места.
К чему душа лежит, мы то меняем редко.
Вновь соловью достались небеса,
А канарейке золотая клетка.