В каморке папы Карло

Наверняка все с детства помнят «Приключения Буратино» Алексея Толстого. Как известно, в каморке у Папы Карло была картина с изображением горящего очага. В книжке говорилось: это потому, дескать, что Папа Карло был такой бедный - у него в доме даже печки не было. Теперь же мне кажется, что не только от бедности это, но и от особых свойств итальянского духа, которые, собственно говоря, достаточно общеизвестны (и тут Америку открывать не приходится!), но коим не перестаешь изумляться.

Так вот, очутился я в удивительном месте, увидеть которое всегда мечтал, но вот лишь сейчас сподобился. Многие художники и литераторы его воспевали, а Лист посвятил ему две пьесы, вошедшие во второй том "Годов странствий". Речь идет о вилле д’Эсте в маленьком городке Тиволи под Римом. Множество великих умов расточали восторги этому благословенному уголку, сотворенному природой и человеком, и соревноваться с ними не приходится. Гармония и красота, столь щедро разлиты здесь в архитектурном пейзаже, что в пору захлебнуться. Чудные дали раскрываются перед глазами, словно на прекрасной сцене, где кулисы образованы резными силуэтами кипарисов, пиний и пальм. Древние почерневшие каменные статуи, словно в плавном величавом танце движутся вместе с каждым поворотом головы путешественника, созерцающего всю эту красоту. И все в их жестах компонуется как на прекрасной картине: планы, соотношения высоты и ширины, взаимодействие с окружающими растениями и струями фонтанов - возносящихся ввысь или ниспадающих каскадами, стекающих тонкими струйками или падающих отдельными тяжелыми каплями. А они, воды фонтанов, образуют еще и особую музыкальную составляющую этого поразительного «Gesamtkunstwerk’а» - вместе с чириканьем каких-то не по-зимнему бодрых птичек и изящно-певучей, словно оперный речитатив, болтовней, которой предаются садовники и резчики по камню, занятые реставрацией виллы.

Сама вилла, точнее один, главный ее этаж - это длинная анфилада комнат, целиком (включая потолки) покрытых фресками – сценами охоты, аллегорическими фигурами, пейзажами, орнаментами – так что идущий по анфиладе ощущает себя погруженным в какое-то цветное, гармонично и мудро организованное пространство, словно колышащееся вместе с каждым шагом. Открытые двери в сад приглашают выйти на галерею, где взгляд ожидает столь же мудро и искусно организованная природа.

Зачарованно бродя по вилле, в одном из залов я обнаружил на стене изображение полуоткрытой двери: за ней в проеме виднелся нарисованный господин в придворном наряде XVI-го века, а у его ног на полу - ручная обезьянка. Еще не раз в последующие несколько дней попадались мне в итальянских дворцах подобные «декоративные» двери, окна с пейзажами, ниши с натюрмортами и статуями. В Палаццо Массимо (там расположен Музей древне-римского искусства) выставлена целая комната, перенесенная из раскопок античной виллы. Там зрителя с четырех сторон окружает волшебный сад - деревья с плодами и цветами, птицы, звери. Подобное же встретим мы и в церквях, где уходят ввысь, в перспективу изображенные на потолке колонны и арки, громоздятся облака и порхают ангелы. Все это великолепие – это по сути то же, что и картина в каморке Папы Карло! Прекрасные иллюзии, обманки - только не убогого очага, а бездонного неба. Почему все это приходило в голову именно итальянцам - еще в незапамятные ренессансные или даже античные времена? Почему даже в сказке о Буратино об этом нарисованном иллюзорном мире упоминается?

И подумалось: вот еще одно подтверждение известному свойству итальянцев – их стремлению к созданию прекрасных «видимостей». Действительно, всё связанное со зрением, с организацией пространства, плоскости и т.д., с изобразительным искусством, скульптурой, архитектурой – это самая суть латинского способа воспринимать и отражать мир. Да и как может быть по иному у людей, многие поколения которых живут окруженные великолепными древними памятниками, среди природы необычайно разнообразной, но словно дружественно расположенной к человеку: вот, начало февраля на дворе, а тепло – 14 градусов, цветы цветут, многие деревья стоят зеленые, то и дело солнышко выходит. А вокруг красоты истории и архитектуры – и не только разумеется в столице, но и в любом городишке или деревушке. Все это за сотни поколений само собой человека воспитало, настроило в определенном духе.

А какова пластика жеста у говорящих итальянцев, как эффектно они жестикулируют – даже разговаривая по мобильнику на улице. И какие позы они при этом принимают - словно персонажи картин Гварди, гравюр Пиранези! А как люди одеваются – и сейчас тоже. Вот, к примеру, итальянские мужчины одевают шарф не так как у нас - под пальто или плащ, чтобы было теплее, чтобы закрыть грудь. Нет, итальянцы завязывают его узлом на шее поверх пальто, плаща или пиджака. Причем шарф этот должен быть какой-то особой, изысканной расцветки. Это относится вовсе не к молодежи – футбольным или рокерским фанатам, а к самым что н на есть солидным и респектабельным господам. Всюду и во всем чувствуется элемент театральности, декоративности. Каковы, к примеру, итаальянские carabinieri (по нашему военная полиция)! Темно-синяя форма с ярко-красными широкими лампасами, сверкающе-белые портупеи, огромные кокарды – прямо театральный костюм. В последний римский день был свидетелем великолепного театрального скандала, который устраивала прямо на привокзальной площади холеная поджарая дама лет за пятьдесят в роскошной шубе такому же холеному но флегматичному господину с подстриженной седой бородкой, благоухающему какими-то изысканными парфюмами. Итальянским не владею, поэтому не мог оценить всю красоту выражений, но народ вокруг улыбался: это был прекрасный спектакль, а какова жестикуляция, каковы интонации! Вообще, когда разговаривают итальянцы, словно подразумевается, что их должны слышать все вокруг – слышать и дивиться интересному представлению.

...Вот в какие культурологические дебри заводят путешественников-пассеистов воспоминания о прочитанных в детстве книжках!


2009