Мой Вифлеем

       Своих  детей  у меня  четверо. Не  успею  оглянуться, а  там  глядишь,  и  внуки будут  на  подходе.  В  советское время,   Рождество было  под негласным  запретом. Некоторые,  наверное,  праздновали.   Но официальным  и отмечаемым, был в  первую очередь, Новый  год. Но  даже  тогда, в детстве,  мною чувствовалась   неполнота  и  незавершенность  этого  праздника, по  сути являющегося,  просто сменой календарных  дат. Лишь цифры…  просто  цифры. А  какое волшебство в  смене цифр? Какое чудо в обычном  счёте? 
       Светом, звездой  Вифлеемской, окончательно и осознанно ко  мне Рождество  пришло, уже в  зрелом  возрасте, тихо,  постепенно.   Через  крещение, воцерковление,  медленно входил в  душу, в сердце  масштаб события, его  значимость, его «Альфа»…. Ведь по  сути всё,  что есть  сейчас во вселенной хорошего, светлого, того,  что  освещает существование человеку – «Аз есмь свет миру»…  началось  именно с  этого дня - 2015 лет назад. 
        Вырос  я  на  юге, у  самого  Черного  моря. Некоторое  время  жили в доме, от  которого, до моря  было не  больше  двухсот  метров.   Естественно,  снегом,  нас  зима  не  баловала.  Потому в канун 1978 года, мама повезла меня в  Москву – зиму  настоящую  показать, да  и  с родней повидаться.  В   мои, семь  с половиной лет, это было  грандиозное событие! В детскую  память, яркими,  сочными картинками,  вписались  вагоны  пахнущие  углем -  с тех  пор, очень люблю  это  вокзальный  запах.  Я не  спал в  первую, волнительную ночь  пути, смотрел в окно, наблюдая  за  станциями, поездами. Глядел как  снега,  по  пути  на  север,  становится  всё больше  и больше. Помню  горячий  чай с  лимоном и красивые  подстаканники, дребезжащие  ложечки, на  ходу  поезда.   Москва встретила  нас  морозом  в -35  градусов.   Мама, рассчитывала  купить  мне соответствующую одёжку в  столице, и оказалась не готова к  такому холоду. Ведь в день отъезда, в Новороссийске шел дождь. Она с перепугу, обмотала меня всем,  что было в  чемоданах. С улыбкой вспоминаем что наверное,  я напоминал  маленького ,  пленного австрийца под Сталинградом, с  замерзшими соплями, и перепуганными глазами.   Немало  ярких моментов,  осталось  от двух  недель пребывания   в  столице – Красная  площадь, ели и стены в  инеи, а над этим всем - рубиновые звезды в темноте.  Яркий  новогодний ГУМ,  и  конечно сказочный  «Детский  мир». Театр зверей Дурова   и  роскошная «ёлка» в МВД   Союза, - присутствие на которой, конечно не обошлось без «блата» родни. Снегири -  ярким, алым, на чистом снегу. 
             Много всего было…  Но настоящее чудо, началось с промерзшей электрички,  в которой мы  ехали до Павловского Посада.  Туда, мы так же, отправились  к родне. Ходили по гостям,   я осваивал диковинные для меня лыжи.  Кроме  того, я уже имел  соответствующее облачение - валенки и шубу, и хоть  морозы не  унимались – мне уже  это  нравилось. Мы любовались резными домами и огромными снежными фигурами  сказочных персонажей.  А как-то вечером, на  самой  окраине городка, мама  вывела  меня  за  дома, в заснеженное  поле. Снег хрустел под  детскими валенками, мороз «хватал» за  ноздри, а  над головами было звездное  небо. Казалось, что звезды так  близко, что их  можно  потрогать.  А  еще я  увидел, что у  некоторых  звезд  есть лучики. И я подумал, что они должны  быть упругими  как  пружинки, но  очень  приятными  на ощупь.  Я  так  стоял  и смотрел  в небо.  Было  очень тихо. И вдруг  мама,  сказала  мне,  что  сегодня  Рождество. Что  в  этот  день родился  Господь, что он с  семьей был  без  крова, и новорожденный лежал  в яслях и что об этом люди узнали по  Вифлеемской  звезде.  Мама  продолжала  рассказ, а  я  даже  ничего  не  спрашивал. Как  будто, мне всё  это было  понятно. Понятно не  через  слова, а  через нечто другое.  Я  стоял  и слушал  глядя в  звездное  небо, и думал  почему-то, что  все  эти звёзды – Вифлеемские.