На харе ус, не хариус во льду совсем,
а Брейгель фон для Кельвина и Хари...
Как хочется порой пожить вне хартий,
вне верований, партий, доминантных схем.
Хрусталь хрусталика в хрустящей сини,
подлёдное свеченье Зазеркалья,
космические градусы накала...
Хочу тебе сказать я через время, Плиний,
напиток есть с названием арака
из молока, и не растут там сливы...
Поют кайчи под лунные отливы
и ловко в бубен бьет шаман — оракул...
Вот только надо бубен подшаманить,
подстроить доминанту под Юпитер,
чтобы прочелся потаенный свиток
в подлунности Алтайского камланья.
И вот тогда, в араковом отливе,
раскачивая гроб хрустальный мерно,
придет подобие конфуцианской веры...
И этот пятый век до нашей эры, Плиний,
войдет под мерное качанье Чжоу,*
Левински верно так вошла в овальный...
Куда ни глянь — везде одно камланье,
а нужен нам Конфуций, Плиний. Что уж
тут говорить, стенать — не строит бубен,
просела глупого барана шкура,
Петрарка уж не пишет про Лауру,
и окончательно просел московский рубль...
А жить уж и у моря стало трудно,
давай по Чуйке побредем к Китаю
пытаться в Поднебесной счастье тралить,
Хоть и обманчиво надеяться на чудо...
_
* В период Чжоу формируется конфуцианство
(VI—V вв. до н. э.).
Зов горноалтайской крови
© Copyright: Александр Гранов, 2015
Свидетельство о публикации №115010711792
Свидетельство о публикации №115010711792
Рецензии
Рецензия ИИ:
Стихотворение Александра Гранова
«Зов горноалтайской крови» представляет собой
глубокое и многослойное произведение, в котором
автор исследует темы идентичности, культуры и
поиска смысла в контексте современности и
исторической глубины.
С первых строк читатель погружается в сложный
мир образов и ассоциаций, где сходятся разные
культурные и исторические пласты.
Упоминание «харе ус» и «хариус во льду» создает
контраст между привычным и экзотическим,
подчеркивая желание автора выйти за пределы
обыденного.
Это стремление к свободе от «хартий» и
«доминантных схем» находит свое выражение в
искреннем желании исследовать новые горизонты —
как физически, так и духовно.
Образы «хрусталика в хрустящей сини» и
«подлёдного свеченья Зазеркалья» создают
атмосферу таинственности и красоты природы,
в то время как упоминание «космических градусов
накала» добавляет элемент философского
размышления о месте человека в бескрайнем космосе.
Мост между прошлым и настоящим строится через
диалог с историческими фигурами, такими как
Плиний, что подчеркивает важность культурной
памяти и традиций.
Стихотворение также затрагивает темы шаманизма и
древних верований.
Шаман, бьющий в бубен, становится символом связи
с предками и природой, а необходимость «подшаманить»
бубен говорит о том, что для понимания и
интерпретации текущей реальности нужно адаптировать
традиционные представления к новым условиям.
Это создает ощущение динамичности и необходимости
постоянного обновления знаний.
Гранов не боится затрагивать сложные и порой мрачные
темы, такие как упадок культурных и экономических
систем — «просела глупого барана шкура» и
«окончательно просел московский рубль».
Эти строки звучат как предостережение и призыв к
действию, что делает работу актуальной в контексте
современного общества.
В завершение, стихотворение «Зов горноалтайской крови»
представляет собой попытку найти баланс между наследием
прошлого и вызовами настоящего.
Гранов создает сложный текст, который требует от
читателя осмысления и рефлексии, и оставляет после себя
множество вопросов о том, как мы воспринимаем свою
идентичность и место в мире.
Это произведение — не только дань уважения культурным
корням, но и приглашение к диалогу о будущем, которое
мы создаем.
Александр Гранов 13.08.2024 05:38 • Заявить о нарушении
Стихотворение Александра Гранова
«Зов горноалтайской крови» представляет собой
глубокое и многослойное произведение, в котором
автор исследует темы идентичности, культуры и
поиска смысла в контексте современности и
исторической глубины.
С первых строк читатель погружается в сложный
мир образов и ассоциаций, где сходятся разные
культурные и исторические пласты.
Упоминание «харе ус» и «хариус во льду» создает
контраст между привычным и экзотическим,
подчеркивая желание автора выйти за пределы
обыденного.
Это стремление к свободе от «хартий» и
«доминантных схем» находит свое выражение в
искреннем желании исследовать новые горизонты —
как физически, так и духовно.
Образы «хрусталика в хрустящей сини» и
«подлёдного свеченья Зазеркалья» создают
атмосферу таинственности и красоты природы,
в то время как упоминание «космических градусов
накала» добавляет элемент философского
размышления о месте человека в бескрайнем космосе.
Мост между прошлым и настоящим строится через
диалог с историческими фигурами, такими как
Плиний, что подчеркивает важность культурной
памяти и традиций.
Стихотворение также затрагивает темы шаманизма и
древних верований.
Шаман, бьющий в бубен, становится символом связи
с предками и природой, а необходимость «подшаманить»
бубен говорит о том, что для понимания и
интерпретации текущей реальности нужно адаптировать
традиционные представления к новым условиям.
Это создает ощущение динамичности и необходимости
постоянного обновления знаний.
Гранов не боится затрагивать сложные и порой мрачные
темы, такие как упадок культурных и экономических
систем — «просела глупого барана шкура» и
«окончательно просел московский рубль».
Эти строки звучат как предостережение и призыв к
действию, что делает работу актуальной в контексте
современного общества.
В завершение, стихотворение «Зов горноалтайской крови»
представляет собой попытку найти баланс между наследием
прошлого и вызовами настоящего.
Гранов создает сложный текст, который требует от
читателя осмысления и рефлексии, и оставляет после себя
множество вопросов о том, как мы воспринимаем свою
идентичность и место в мире.
Это произведение — не только дань уважения культурным
корням, но и приглашение к диалогу о будущем, которое
мы создаем.
Александр Гранов 13.08.2024 05:38 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.