Прямая речь - венок сонетов

«Слово – серебро.Молчанье–золото»



Неотраженье в зеркале души,
Неотзвук в сердце - чутком камертоне.
В рутине мысль живая молча тонет -
Ненужные лежат карандаши,
Не просит пищи, клюв раскрыв,блокнот –
Весёлых скобок, запятых и точек.
Уж лень руке, она искать не хочет
На струнах лиры не звучавших нот.
Какой «Полёт шмеля»? Устал Сизиф
Таскать каменья, что кули с навозом.
Пегасу будет легче – «баба  - с воза».
Как надоело сочинять свой миф!

Настал момент прямую кончить речь.
Пора молчанья золото беречь.







- 1 -

Неотраженье в зеркале души –
В твоих глазах и прочих равнодушных
Жильцов квартир, не замков тех воздушных,
Где знай себе искусствами греши.
Их наглухо закрыты зеркала
То чёрной шалью горя и печали.
То собственным лицом, затмившим дали.
То амальгаму старость с них сняла.
Но чаще зеркала искривлены
Иль в них есть льдинка Снежной Королевы.
О, где вы, с пылким взглядом Сафо девы?
О, где же вы, лицейские сыны?

Контакта душ ищу в глазах опять –
Мне не для кого мифы сочинять.






- 2 -   

Неотзвук в сердце – чутком камертоне.
Мне не настроить струн на нужный лад.
Не фальшью искажён их звукоряд.
Надрыв, как вьюга между веток, стонет.
Оборваны они, как провода
Под тяжестью всё рушащих сомнений
И наледи от пошлых песнопений,
Которые не больше, чем вода.
Настраивать вас стоит ли труда?
Эола струны, вы уже не юны.
Всё выше лет в часах песочных дюны.
Вот-вот и вас поглотят навсегда.

Но кто это над лирой ворожит?
Я чувствую, как нерв струны дрожит!









- 3 -    

В рутине мысль живая молча тонет,
Порою всплыв в сознаньи на ходу –
Тотчас же исчезает, как в бреду.
Коль не запишешь, память похоронит.
И хорошо – к чему подобный груз?
Уж лучше слушать что-нибудь с экрана.
Своя-то мысль саднит в мозгу, как рана
И ищет выход, как вода сквозь шлюз.
А так  - живи, всего заботы всей
На волю волн обычных дел отдаться.
Ночами спать, гулять и наслаждаться,
Жить, как богиня, не как Одиссей.

Что наши мысли? Ведь никто не знает,
Зачем пришёл на свет – и исчезает.











- 4 -    

Ненужные лежат карандаши,
Писавшие так мягко и исправно,
Мне думать не мешавшие, что славно,
В которых я не чаяла души.
Их был всегда со мной большой эскорт.
Все ретро (не любила я новинки)
Лицом красивы, с шляпкою-резинкой.
Теперь они – цветастый натюрморт.
Их целая коллекция лежит
В особом кейсе, как в семейном склепе.
Для пишущего брата, что нелепей,
Ведь он, пока в нём грифель, вечный Жид.

Несчастен тот рабочий инструмент,
Что мастеру при жизни монумент.








- 5 -      

Не просит пищи, клюв раскрыв, блокнот.
Он сыт по горло чепухой и вздором.
И должен был закончиться уж скоро,
Осталось в нём страниц наперечёт.
Но он, хитрюга, знает наперёд,
Что клацнет лишь зубами – и обнову
В свой кожаный оклад получит снова –
Страничек новых ворох его ждёт.
И потому он не ведёт им счёт.
Он, краснощёкий, думает, что вечен.
Как псина, что в фаворе, он беспечен,
Пока его хозяин признаёт.

Всей жизни может пролистать дневник
Лишь тот, кто в нём писать о ней привык.









- 6 –

Весёлых скобок, запятых и точек,
Кричащих восклицательных кортеж.
Как ты их не крути, хоть фразы режь,
Они живее фраз тех, между прочим.
Пусть знак вопроса мучит скалиоз
И многоточье мается склерозом,
А двоеточье с капелькой под носом.
Рога кавычек – вот апофеоз:
Как лавровый венок на голове,
Название собою украшают.
Без тайных этих знаков «не воркают»
Цитаты, словно « мумзики в мове»*

Уж ты, поэт, учись, не обесcудь –
Ведь в знаках препинанья часто суть.



*Цитата из «Алисы в стране чудес» Л. Кэрролла



- 7 -    

Уж лень руке, она искать не хочет
В тяжёлых словарях значенья слов.
А раньше было слово, как улов.
Теперь их мозг, как Пу*, «в сортире мочит».
Десятком слов, уложенных в клише,
Обходятся и взрослые, и дети.
В ходу  у всех всё больше междометий,
То, что изящно – архаизм уже.
Иванов-дураков, смешных Емель
Всё больше, что в поэзии, что в прозе.
Все важные, стоят в спесивой позе,
Расставив ноги, как la Tour Eiffel**
Когда б им знать, что значит слово «спесь».
Но лень, увы, за словари засесть.



*Путин
**Эйфелева башня



- 8 -

На струнах Лиры не звучавших нот,
Давно уж нет. Твердим одно и то же.
Как клоны-близнецы, стихи похожи.
Давно воды хочу набрать я в рот.
Давала столько раз себе зарок,
Но мне, как алкашу, нет толка в этом.
Опять томлюсь, пишу венок сонетов,
Как будто есть кому-то в этом прок.
Пойду-ка лучше наварю борща,
Котлет нажарю с гречневою кашей.
Но если Муза новый звук подскажет,
Я весь обед отдам ей, не ропща.

Что шабаш звуков? Он ведь ни к чему,
Когда нет слов ни сердцу, ни уму.









- 9 -

Какой «Полёт шмеля»? Устал Сизиф.
Ему бы погрустить под звуки блюза.
Замученный подъёмом жизни груза,
Не прожил даже часа, как халиф.
Об этом, впрочем, он и не мечтал,
Хоть был царём - пустое власть и слава.
Желал иметь он на свободу право.
Тогда б и с камнем до небес достал.
Что ж он всю жизнь прожил, как альпинист,
Бессмысленную делая работу?
Зачем он был покорным идиотом?
Уж лучше б вместе с камнем р-раз! - и                вниз.

Коль ты Сизиф, на долю не ропщи.
Не взбунтовался, камень свой тащи.







- 10 - 

Таскать каменья, что кули с навозом.
Не всё ль равно? Бессмыслена возня.
Но если кто-то спросит, вдруг, меня,
Отвечу честно, не вставая в позу -
Коль строишь дом иль нужен корм для грядки,
С охотой тащишь камни и навоз.
Поэт потом опишет кустик роз
И вкус малины, как лобзанье сладкий.
Пусть до крови шипы кололи розы,
Он любит их – и будет нежным стих.
В чём ягод сладость? Он таскал для них,
Не слыша запах, пищу из навоза.

Ах, как важна нам искренность за
словом –
Оно тогда казаться будет новым.








- 11 -    

Пегасу будет легче - «баба – с воза»:
Со мной ему высоко не взлететь.
Сомнение моё – вожжа, не плеть,
Не гонит, тормозит, вроде наркоза.
Как точит карандашик неумеха,
Мараю и кромсаю я свой стих.
В итоге он поломан - и затих,
В сто первой вариации – потеха.
И всё же, экзерсизы, как ни странно
Тупой мой заострили карандаш.
Я знаю миг, когда сказать «Шабаш!»
И как по ходу устранять изъяны.

Сомнений бесконечные скитанья –
Единственный и верный путь познанья.








- 12 -    

Как надоело сочинять свой миф!
Хоть это лучше, чем в чужие верить:
Утёнок гадкий вырос, но не лебедь,
И в «новых русских» превратился скиф.
«Единый» Бог мир тащит на убой.
«Блаженны все в минуты роковые».
Всё клоуны у власти цирковые,
Жонглирующие нефтетрубой.
Как короли, все голые в сети,
Но нет мальчишки, чтоб сказал: - Вы голы.
Разрушен миф любви, семьи и пола,
В кого ни ткни, то гей, то трансвестит.

Жить гаже и страшнее с каждым днём.
Вот, в сказке виртуальной и живём.








- 13 -      

Настал момент прямую кончить речь.
Беседовала я сама с собою.
Не от шизов горячки с перепою,
А чтоб, как Анна, на пути не лечь.
Не пью ведь, не ширяю наркоты.
Без никотина, без марихуаны
«Торчу» от одного – от красоты,
Мне этого хватает, как ни странно.
Что ж гложет?
Одиночество среди
Уже семи, примерно, миллиардов.
Не острослов я, не из касты бардов,
Не экстрасенс, кто зрит, что впереди.

Мне очень одиноко среди вас –
Средь миллиардов одиноких глаз.



 




- 14 -

Пора молчанья золото беречь?
Но для чего глушить мне рифмы трели?
Серебряной словесной канителью*,
Как гобелен, пусть стих украсит речь.
Состарившись, не станет он тускнеть.
Черненье** подчеркнёт глубинность вязки.
И образы героями из сказки
Оттуда будут в будущем смотреть.
Смотреть в глаза, вникающим в их суть.
Желающим так страстно стать жрецами
В старинном нерушимом Музы храме.
Они проложат на Парнас свой путь.

Я верю в то, что слово сокрушит
Неотраженье в зеркале души.


*Серебряная нить для вышивки
**Чернение защищает серебро от окисления.