За спинами других

Батальон поднимался из окопов и перебежками ринулся на рубежи гитлеровцев. Только он выжидал пока товарищи убежали метров на 50 вперёд, осторожно вылез наружу и, согнувшись в три погибели, засеменил вслед за другими. Рядышком с ним свинцовые девять грамм то и дело просвистывали, напоминая о плачевных последствиях. Ох, как не хотелось быть мишенью для немецких стрелков, он умолял: «Только не надо меня убивать… Пули, миленькие, пролетайте мимо… пожалуйста…» Добежав до вражеских окопов, ему оставалось только констатировать: схватка почти завершена, ему опять удалось выжить… На косые взгляды сослуживцев он не обращал внимания, делая вид, будто не понимал чего это они… Он же тоже шёл вместе с ними на открытый огонь противника, ну и что, долго пролежал в воронке. Подумаешь… Ему не нужна слава доблестного воина… Там, в тылу, в посёлке четверо детей ждали, жена ждала его… Пусть дураки под пули первыми бегут…
Однополчане заметили его выкрутасы, неодобрительно шушукались между собой: «Вот шельмец… мы тут, не щадя живота своего, воюем… а он за нашими спинами прикрывается… Во, трус поганый… и ведь никак не заставишь его со всеми идти в бой… Я один раз пытался наорать на него: «Ты что за нас прячешься? Думаешь, умнее нас?» Потом побоялся… А то ещё настучит в СМЕРШ… Там разве докажешь… Э-э, с дерьмом лучше не связываться… Судьба рассудит… А что ему сделать?»
Видя собственную безнаказанность, привыкнув к молчанию офицеров и бойцов, шельмец в следующий раз не пошёл под пули. «Я буду  прямо из окопа вести прицельную стрельбу по фашистам...» – заявил он сам себе. Опять товарищи поднялись в атаку, а он из «винтаря» стал пулять по немцам из окопа… Когда товарищи возвращались на исходную позицию, увидели шельмеца с пробоиной в черепе. Никто, из знакомых не  снял пилотку или каску в память о нём… Ни одного доброго слова…

                Записано со слов ветерана войны
                Владимира Васильевича Крылова