Месячный паёк

На столе лежало три буханки ржаного хлеба, несколько кусков сахарного концентрата, по десять луковиц и картофелин… Месячный паёк – это роскошное богатство надо поделить на 30 дней. У женщины дрожали ладони, она поглаживала каждую буханочку, как ляльку, внюхивалась в каждую луковицу, сдувала пыль с картошки… В этой сумасшедшей игре с продуктами аппетит незаметно разыгрался, она ножом отрезала порцию хлеба, которую надо бы разделить на четыре части, то есть один тонкий ломтик в день. Но женщина вошла в раж, и буквально за минуту поглотила четвертинку буханки. Глаза алчно разгорелись, она отрезала столько же, почистила лук и… запивая кипячёной водой, съела второй ломоть, разрывая зубами белую ткань горькой луковицы. Дошла очередь до сахара, молотком раскрошила его и положила в рот сладость…
Разум её отключился… из-за постоянного навязчивого желания что-нибудь скушать. Многочасовые жевательные движения скулы голод не утоляли. Внутренний голос призывал прекратить приступ обжорства…  Но длительный блокадный голод сломал её волю... Она, вернее, её руки сами по себе без команды разума нарезали хлеб на дольки и нарезали вновь, нож сам просился в ладони, чтобы очистить кожуру лука, хрустящие кусочки сахарного концентрата так и норовили попасть в рот поскорее. К полуночи женщина съела три буханки, месячный паёк, с луком и с сахаром… И вот тут у неё началось расстройство желудка.
Жидкий стул выплёскивался с напором, она уже в шестой раз сидела на жестяной кромке помойного ведра. Состояние её резко ухудшилось, в желудке бесновалась не проходящая острая боль, спазмы в кишечнике не утихали… Посмотрев в ведро и увидев кровяную массу, её охватила психическая истерия… Худшее-то впереди: жуткие голодные страдания в течении месяца… После одиннадцатого раза сидения на ведре ей не захотелось жить… Она вдела голову в петлю и… повесилась.

                Записано со слов труженицы тыла
                Натальи Павловны Киселевич