О счастье 4

А может, это всё же счастье
Звучать, хотя бы в тростнике,
Звучать в молитве, как причастье,
И в церкви тихом уголке.

Звучать во всём: в берёзах, елях,
В снегах серебряных, во льду,
В цвету, в сиреневых метелях
У всех рассветов на виду.

Да, это счастье. Я не скрою:
Быть в мире вечном – частью дня.
Быть просто солнечной стрелою,
Лучом Вселенского огня.

И, всякий раз, сгорая в буднях,
Вновь возрождаться и светить, –
Пусть даже жить безмерно трудно,
И трудно верить и любить,

И повторить любви картину,
И повторить свой путь земной. -
И не искать душе причину:
Быть частью сущности одной.

И день за днём помножить годы
На яркий свет стихии дней. –
Что перед вечностью невзгоды
И бездна лютая морей?

Не устоит душа на месте
И в космос вечный полетит
В одном порыве светлом чести. –
И всё минувшее простит:

Что было так, как ей хотелось,
И что не так, и что прошло.
Ей остаётся только зрелость
Того, что к вечности звало.

И я нисколько не печалюсь,
Когда – то ясно, то темно.
А где же счастье? Я не жалюсь.
Всё принимаю, что дано.

Есть, что-то лучше, что-то хуже.
Творить без чувства – не могу.
Пусть узел вечного всё туже. –
Но выбор сердцем берегу.

Пусть я не так пошёл, не прямо,
Не повернул и не упал.
Я шёл по-своему – упрямо,
Дней побеждал «Девятый вал».

На Айвазовского ссылаясь,
Я говорю своей судьбе:
– Частицей шторма здесь являюсь
И не забочусь о себе.

Всё будет так, как должно сбыться:
На то грядущего черта.
В чём воплотятся наши лица?
Что если встретит пустота?

Нет, это, впрочем, не причина
Душе печалиться хоть миг.
Мир вечен, говорит картина,
Которую и ты постиг.

И в бесконечности Вселенной
О счастье стоит говорить.
Душа является нетленной.
Кто это может отменить?

И обращаясь с чувством к Богу
Благодарю. И не секрет,
Что открываю понемногу
Душе космический рассвет.

И выхожу, туда, где пристань,
Земная, вечная, моя.
Где можно жить светло и чисто,
Восторга чувства не тая.

Где начинается родное:
Учёба, школа и семья.
Все эти ценности – больное.
И забывать о них нельзя.

И юность  – школа нашей жизни.
Любой мне скажет: – Это так!
Учила и любви к Отчизне,
На острие любых атак.

Учила и добру, и силе,
Не уступать огню ни в чём.
Учила мерить не промили,
А счастье, солнечным лучом.

И вспоминать сейчас о школе –
Восторг и радость испытать.
И никогда не знать мне роли,
Которую пришлось узнать,

Всем тем, затюканным мальчишкам, –
Учителю на склоне лет,
Сказавшим: – Школа?! – Это слишком:
В учёбе, точно, – счастья нет.

И через боль, скрывая скуку,
Для большей веры старику,
К виску прикладывая руку,
Елозить пальцем по виску?

И не краснея, и не каясь,
Склонять своих учителей.
А те, к их чувствам обращаясь,
Любили их ещё сильней.

Учили совести и вере,
И чуткости души во всём.
Учили на своём примере
Из года в год, и день за днём.

И всё же, словно в чистом поле,
Среди цветов – чертополох.
Нужна, как видно, мера – воле,
Чтоб нежный цветик не заглох

Так было с кем-то. Не со мною.
Я чту светло учителей.
На их уроках чувства строю.
И мир, и жизнь люблю сильней.

И счастлив я сказать, что было. –
Да, было счастье школьных лет.
И сердце трепет не забыло:
На фоне класса мой портрет.

И снимок есть, где с другом в паре
Мы увлечённо говорим:
Я о стихах, он о гитаре,
О скорой смене лет и зим.

И об учёбе в новой школе,
И о подругах и друзьях…
Минут тех… было их не боле,
Чем солнца в северных краях.